Быстрая навигация: Каталог статей Иные вопросы Последующее изменение обстановки и его влияние на договорные обязательства в российском праве: политико-правовой анализ и актуальные проблемы правоприменения (Петрова Д.С.)

Последующее изменение обстановки и его влияние на договорные обязательства в российском праве: политико-правовой анализ и актуальные проблемы правоприменения (Петрова Д.С.)

Дата размещения статьи: 12.12.2021

1. Политико-правовое обоснование доктрины существенного изменения обстоятельств

Принцип pacta sunt servanda, будучи основой договорного права, предполагает необходимость исполнения сторонами договора принятых на себя обязательств. Вместе с тем не менее значимой для договорного права является и оговорка о неизменности обстоятельств (clausula rebus sic stantibus), призванная нивелировать негативные для сторон последствия непредвидимого в момент заключения договора изменения внешней ситуации. Именно поиск баланса двух названных принципов вызывает сложности не только при теоретическом обосновании данных концепций, но также и при их практической реализации <1>, ведь сама история развития этих принципов свидетельствует о том, что в разные исторические периоды преобладающей в доктрине и на практике была лишь одна из приведенных основ и найти баланс не всегда удавалось.
--------------------------------
<1> См.: Bortolotti F., Ufot D. Hardship and Force Majeure in International Commercial Contracts: Dealing with Unforeseen Events in a Changing World. Paris, 2019. P. 5 - 7.

Римское право не знало оговорки о неизменности обстоятельств <2>, хотя вопрос о влиянии изменения обстоятельств на договор римскими юристами рассматривался, так как последовательное проведение принципа pacta sunt servanda не всегда могло приводить к справедливым результатам <3>. Однако говорить о том, что в римском праве был сформирован некий целостный институт изменившихся обстоятельств, нельзя. Причиной этому была не только казуистичность римского права. В целом оно исходило из того, что только невозможность исполнения может повлиять на обязательство и прекратить его; затруднительность или чрезмерная обременительность исполнения, что, в сущности, составляет сферу применения оговорки, не позволяют по общему правилу изменить или прекратить договор и относятся на должника.
--------------------------------
<2> См.: Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Unexpected Circumstances in European Contract Law. Cambridge, 2011. P. 15 - 16.
<3> См., напр.: Зейц А.Г. Влияние изменившихся условий на силу договоров. Иркутск, 1928. С. 6; Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Cape Town, 1990 (reprint 1992). P. 578 - 580.

Своим возникновением clausula rebus sic stantibus обязана средневековой юриспруденции <4>. Оговорка о неизменности обстоятельств является достижением глоссаторов, постглоссаторов и комментаторов, именно они разработали на основе достижений римского права комплексное учение о том, что каждое соглашение молчаливо подразумевает неизменность обстоятельств, в которых договор был заключен. Возникнув, clausula rebus sic stantibus находится в постоянном противостоянии с принципом pacta sunt servanda, который, например в рамках школы естественного права, становится доминирующим как базирующийся на свободе договора и следующей из него необходимости исполнять добровольно принятые на себя обязательства <5>.
--------------------------------
<4> См., напр.: Полдников Д.Ю. Происхождение оговорки о неизменности обстоятельств (clausula rebus sic stantibus) в доктрине правоведов ius commune // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 2015. N 3. С. 22 - 34; Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Op. cit. P. 16 - 19; Zimmermann R. Op. cit. P. 579 - 581.
<5> См.: Полдников Д.Ю. Указ. соч. С. 32. См. также: Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Op. cit. P. 19 - 27. Иное мнение см., напр.: Zimmermann R. Op. cit. P. 581.

В XIX в. оговорка о неизменности обстоятельств оказывается непопулярной. Нормы о влиянии последующего изменения обстоятельств на договоры не нашли своего отражения ни в тексте Французского гражданского кодекса (ФГК) 1804 г., ни в Германском гражданском уложении (ГГУ), несмотря на то что Б. Виндшейд попытался возродить оговорку в рамках своего учения о предположении <6>. Таким образом, указанные гражданские кодификации изначально стояли на позиции правовой определенности и стабильности оборота, даже подчас вопреки необходимости защиты нарушенных прав и восстановления баланса интересов сторон договора <7>.
--------------------------------
<6> См., напр.: Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: в 2 т. Т. 2 / пер. с нем. М., 1998. С. 262 - 263.
<7> Там же. См. также: Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Op. cit. P. 31 - 32.

Очередное возрождение оговорки о неизменности обстоятельств было связано с Первой мировой войной и ее последствиями. Отражая динамику развития имущественных отношений субъектов гражданского права, договорные отношения сторон в военное время оказываются существенно зависимыми не только от происходящих внешних событий, но и от решений, принимаемых органами власти. При возникновении таких обстоятельств заинтересованные стороны начинают обращаться к текстам договоров и положениям действующего законодательства для того, чтобы найти механизмы, которые бы позволили им не только избежать ответственности за нарушение принятых на себя обязательств, но и освободиться от договора. Однако далеко не всегда договор или закон могут четко и однозначно разрешить проблемы, с которыми столкнулись участники оборота. Данное обстоятельство как раз и приводит к доктринальным разработкам и поиску на базе существующей законодательной базы решений обозначившихся проблем. Так было, например, в Германии, столкнувшейся с разрушительными последствиями Первой мировой войны <8>.
--------------------------------
<8> Подробнее см.: Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Op. cit. P. 61 - 63.

В настоящее время положения clausula rebus sic stantibus нашли свое текстуальное воплощение во всех ключевых европейских кодификациях <9>. Так, в ходе реформы германского гражданского законодательства 2002 г. в текст ГГУ был включен § 313, посвященный нарушению основания сделки и позволяющий изменить или прекратить договор в случае значительного изменения обстоятельств, ставших основанием для договора. Французский законодатель, также достаточно долго не признававший на нормативном уровне положения оговорки о неизменности обстоятельств, тем не менее в ходе реформы 2016 г. включил в текст ФГК ст. 1195, позволяющую изменить или прекратить договор в случае последующего непредвидимого изменения обстоятельств, приводящего к тому, что исполнение договора становится чрезвычайно обременительным для его стороны.
--------------------------------
<9> Ibid. P. 55 - 172.

Международные унификации норм частного права также содержат положения, посвященные урегулированию последствий существенного изменения внешней обстановки. Так, уже первая редакция Принципов международных коммерческих договоров (далее - Принципы УНИДРУА) 1994 г. содержала положения о затруднениях (ст. ст. 6.2.1 - 6.2.3) <10>. Причем все последующие редакции Принципов УНИДРУА 2004 г. <11>, 2010 г. <12> и 2016 г. <13> традиционно сохраняют эти нормы и не исключают их, несмотря на постоянно продолжающиеся в науке споры о месте clausula rebus sic stantibus в договорном праве. Положения об изменении обстоятельств и их последствиях также есть и в ст. 6.111 Принципов европейского договорного права (PECL) <14>. В Модельные правила европейского частного права (Draft Common Frame of Reference; далее - DCFR) включена ст. III.-1:110 <15>, которая также позволяет изменить или прекратить обязательство в случае, если его исполнение вследствие исключительного изменения обстоятельств становится настолько обременительным, что продолжать связывать должника таким обязательством будет очевидно несправедливым.
--------------------------------
<10> См.: http://www.unidroit.org/instruments/commercial-contracts/unidroit-principles-1994.
<11> См.: http://www.unidroit.org/instruments/commercial-contracts/unidroit-principles-2004.
<12> См.: http://www.unidroit.org/instruments/commercial-contracts/unidroit-principles-2010/403-chapter-6-performance-section-2-hardship/1058-article-6-2-2-definition-of-hardship.
<13> См.: https://www.unidroit.org/instruments/commercial-contracts/unidroit-principles-2016.
<14> См.: http://www.jus.uio.no/lm/eu.contract.principles.1998/doc.html#1.
<15> См.: https://www.ccbe.eu/NTCdocument/DCFRpdf1_1262861061.pdf.

Применительно к российскому праву своим возникновением и введением в оборот институт существенного изменения обстоятельств обязан разработчикам ГК РФ - с 01.01.1995 в российском гражданском законодательстве появилась ст. 451, позволяющая прекратить или изменить договор в случае существенного изменения обстоятельств. Правила этой статьи во многом стали результатом заимствования данного института из иностранных кодификаций. В то же время российский институт существенного изменения обстоятельств обладает и некоей спецификой, неизвестной иностранным законодательствам, о которой будет сказано далее.
Проблематика изменения обстановки и его влияния на договорные отношения не является новой для российского права. Одна из самых фундаментальных отечественных работ, посвященных исследованию института изменения обстоятельств и его воздействия на договор ("Влияние изменившихся условий на силу договоров" А.Г. Зейца), вышла в 1928 г. Невзирая на почти вековую историю данного труда, выводы, сделанные автором, сохраняют актуальность и практическую ценность и сегодня.
Вместе с тем в последнее время интерес цивилистической науки и практики к институту существенного изменения обстоятельств (условиям и основаниям его применения, а также последствиям кардинального изменения обстановки) существенно возрос. Это во многом обусловлено глобальными экономическими процессами, неизбежно влияющими на договорные отношения участников оборота, а также в целом постоянными и неминуемыми изменениями во внешней по отношению к договорам среде. При таких обстоятельствах рассмотрение отдельных ранее не в полной мере исследованных вопросов последующего изменения обстоятельств и его влияния на договорные обязательства представляет особый интерес.
Вышеприведенные факторы, на наш взгляд, очевидно свидетельствуют о том, что на настоящий момент clausula rebus sic stantibus занимает самостоятельное место среди институтов договорного права и последнее уже достаточно сложно без нее представить.
Вместе с тем, несмотря на то что место положений о существенном изменении обстановки в законодательстве, казалось бы, определено, положения clausula rebus sic stantibus постоянно находятся в фокусе внимания исследователей, не переставая вызывать споры и дискуссии по поводу не только теоретического обоснования данной доктрины, но и сферы ее практического применения.
Ключевым политико-правовым аргументом, выдвигаемым против оговорки о неизменности обстоятельств, является то, что активное практическое применение норм о существенном изменении обстоятельств может значительным образом вторгнуться в стабильность оборота и нарушить ее. Именно по этой причине французский <16> законодатель достаточно долгое время отказывался от нормативного закрепления данных норм на уровне гражданских кодексов.
--------------------------------
<16> См., напр.: Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Op. cit. P. 145 - 155.

Безусловно, стабильность гражданского оборота - это одна из основ любого правопорядка, которая тесно взаимосвязана с нормальным функционированием экономической системы в целом. Но можно ли пренебрегать интересами сторон договора, которые могут быть существенным образом нарушены ввиду последующего кардинального изменения обстановки, ради безусловной защиты предсказуемости оборота? Ответ на этот вопрос вовсе не так однозначен, как это может показаться на первый взгляд.
Во-первых, необходимо отметить, что правила о существенном изменении обстановки традиционно формулируются законодателем таким образом, который предполагает их достаточно узкое применение лишь в тех случаях, признаки которых установлены нормативно. На наш взгляд, это уже само по себе ограничивает дестабилизирующее оборот влияние норм о последующем изменении обстановки.
Во-вторых, в тех случаях, когда возможность практической реализации норм о существенном изменении обстоятельств исключается по тем или иным причинам, это фактически может означать, что прекращение и изменение договора может не допускаться даже в тех случаях, когда правила о последующем изменении обстановки выступают адекватным регулятором договорных отношений сторон в условиях кардинального изменения внешних обстоятельств. Вместе с тем при этом нарушенные последующим резким изменением внешней ситуации договорные отношения сохраняются в неизменном виде, что в конечном счете приведет либо к исполнению договора должником, который в ходе и/или в результате такого исполнения понесет колоссальные имущественные потери, обусловленные невозможностью адаптировать договор к новым условиям или прекратить его, либо, что даже более вероятно, к неисполнению договора. При этом как несение должником неадекватных затрат в ходе исполнения договора в условиях существенного изменения обстоятельств, так и неисполнение им договора в такой ситуации также отнюдь не способствуют поддержанию стабильности гражданского оборота, ведь все это может привести к банкротству должника, что объективно затронет не только взаимоотношения "должник - кредитор" по такому договору, но и иные многочисленные договорные отношения данных субъектов с иными участниками оборота.
Таким образом, тезис о том, что реализация положений об изменении или расторжении договора вследствие последующего кардинального изменения обстановки может оказать существенное дестабилизирующее воздействие на гражданский оборот, на наш взгляд, является небезусловным, хотя и, бесспорно, заслуживающим внимания.
Невозможность применения норм о существенном изменении обстоятельств в тех объективно немногочисленных ситуациях, когда они являются адекватным регулятором отношений сторон договора, оказавшихся под воздействием последующего кардинального изменения внешней обстановки, может точно так же нанести серьезный урон обороту, который будет выражен уже не только в нестабильности договорных связей, но и в возрастающем риске банкротства сторон договора, которые никоим образом не могут адаптировать договор к новым обстоятельствам или же прекратить его. Более того, сама история развития института существенного изменения обстоятельств подтверждает небесспорность тезиса о необходимости абсолютной защиты стабильности оборота подчас вопреки интересам отдельных его участников. Немецкий правопорядок, изначально жестко критиковавший и отвергавший саму идею Б. Виндшейда о возможности и необходимости учета нереализовавшихся предположений сторон договора относительно будущего развития внешних событий и впоследствии столкнувшийся с такими проблемами на практике судов, в конечном счете признал эту доктрину на уровне судебной практики, а затем включил в текст ГГУ § 313, вероятно, полагая, что данная норма не только имеет значение для практики, но и подлежит применению, хотя бы и в достаточно ограниченном числе случаев. Аналогичные выводы справедливы и применительно к французскому законодателю, о чем уже было сказано ранее.
Применительно к сфере предпринимательских отношений против применения clausula rebus sic stantibus высказывается довод о том, что предпринимательская деятельность носит рисковый характер (абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК РФ), что само по себе если не исключает, то значительно ограничивает возможности практического применения норм о существенном изменении обстоятельств. Бесспорно, область применения норм о существенном изменении обстоятельств в предпринимательских и непредпринимательских отношениях должна быть различной.
Очевидно, что уровень предвидимости, возможности предотвращения негативных последствий внешнего изменения обстановки, степень существенности имущественных потерь для потерпевшей стороны из-за изменения ситуации, а также величина принимаемого на себя риска изменения обстановки у профессиональных участников оборота и у непрофессионалов объективно отличаются. Это обусловливает достаточно узкую сферу применения норм о существенном изменении обстоятельств в предпринимательских отношениях.
Вместе с тем данный тезис ни в коей мере не обозначает принципиальную невозможность применения правил о последующем кардинальном изменении обстановки к договорным отношениям предпринимателей. Наоборот, профессиональные участники оборота, особенно те, кто являются сторонами внешнеэкономических контрактов, могут быть особо заинтересованы в распространении на их отношения норм о существенном изменении обстановки в случае возникновения релевантных фактических ситуаций.
В части исследуемой проблематики едва ли можно апеллировать и к достижениям школы экономического анализа права, а именно к концепции преимущественного носителя риска (superior risk bearer), к которой подчас обращаются при анализе проблематики последующего кардинального изменения обстановки. Согласно этой концепции риск существенного изменения обстоятельств должна нести та сторона договора, которая в большей мере этот риск контролирует и/или может его застраховать <17>. Соответственно, предприниматели могут быть рассмотрены как лица, в наибольшей мере контролирующие риск последующего изменения обстановки, по причине того что они являются не только профессиональными участниками оборота, но и субъектами, действующими на свой риск. Вместе с тем институт существенного изменения обстоятельств предполагает его применимость к тем событиям, которые носят внешний неподконтрольный сторонам договора характер, что само по себе ставит под вопрос возможность для какой-либо стороны контролировать такой риск и/или застраховать негативные последствия от его реализации <18>. В связи с этим рассматриваемый довод, на наш взгляд, также не может безусловно свидетельствовать против возможности практического применения норм о последующем кардинальном изменении внешней обстановки <19>.
--------------------------------
<17> Подробнее см., напр.: Posner R.A., Rosenfield A.M. Impossibility and Related Doctrines in Contract Law: An Economic Analysis // Wahl J.B. Economic Analysis of Contract Law, Antitrust Law, and Safety Regulations. N.Y. - London, 1998. P. 62 - 65.
<18> См.: Очхаев Т.Г. Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2015. С. 71 - 72.
<19> Проблема применения норм о существенном изменении обстоятельств к сфере предпринимательских отношений в российском праве также будет рассмотрена в п. 2.2.4.1 настоящей статьи.

В отношении российского правопорядка и (не-)возможности применения норм о существенном изменении обстоятельств высказывается тезис о том, что изменение практики применения правил ст. 451 ГК РФ в направлении удовлетворения исков спровоцирует значительный рост числа соответствующих разбирательств, что еще сильнее увеличит нагрузку на судебную систему, которая, помимо всего прочего, может оказаться не готова комплексно оценить характер и степень влияния последующего изменения обстановки на имущественные интересы сторон договора и изменить договор (применительно к правилам п. 4 ст. 451 ГК РФ) так, чтобы в конечном счете обеспечить баланс таких интересов <20>. Безусловно, активное применение тех или иных норм права объективно порождает возрастающее количество судебных разбирательств, относящихся к сфере применения соответствующих правовых норм, - это справедливо для абсолютно любой предметной области, правила ст. 451 ГК РФ в данной части не имеют, на наш взгляд, никакой специфики. Если в определенный временной промежуток практика применения тех или иных норм (необязательно относящихся к институту существенного изменения обстоятельств) изменяется в пользу истцов, это всегда будет вести к увеличению потока соответствующих судебных разбирательств, независимо от того, относится это к институту существенного изменения обстоятельств либо иному другому.
--------------------------------
<20> См., напр.: Карапетов А.Г. Девальвация рубля как основание для изменения договора: опасный поворот // Закон.ру. 2016. 6 февр. URL: https://zakon.ru/blog/2016/02/06/devalvaciya_rublya_kak_osnovanie_dlya_izmenenie_dogovora_opasnyj_povorot.

Таким образом, выдвигаемый тезис едва ли может самостоятельно и бесспорно свидетельствовать не в пользу возможности применения института существенного изменения обстановки на практике. В противном случае он должен быть использован и для других институтов и/или норм права, которые под влиянием различных факторов в определенный момент станут активно применяться судами. Более того, если в противовес применению тех или иных норм высказывается довод о следующей из этого чрезмерной нагрузке на суды, то тем самым, на наш взгляд, ставится вопрос о балансе между объемом судебных разбирательств и (не-)возможностью судебной защиты интересов сторон договора, пострадавших вследствие непредвидимого ими изменения внешней обстановки. По нашему мнению, возможность судебной защиты прав и интересов сторон не должна быть поставлена в зависимость от степени загруженности судебной системы. Более того, отказ в применении правил ст. 451 ГК РФ на практике может при определенных условиях способствовать увеличению случаев неисполнения договорных обязательств и следующих их этого судебных споров о взыскании задолженности по договорам, а также дел о банкротстве.
В свою очередь, довод о неготовности российского правоприменителя оценивать степень влияния последующего изменения обстановки на баланс имущественных интересов сторон договора и изменять условия соглашения таким образом, чтобы такой баланс был восстановлен в результате судебного разбирательства, также сложно назвать безусловным. Этот тезис затрагивает непосредственно процесс судопроизводства, т.е. процессуальную сторону вопроса, однако недостатки и/или специфика последнего, думается, не должны концептуально обусловливать неработоспособность тех или иных материально-правовых норм.
Более того, если вести речь именно об изменении договора вследствие существенного изменения обстоятельств, то эта ситуация носит характер исключения, а не общего правила, что предполагает еще более ограниченное число таких случаев по сравнению с расторжением договора на основании правил ст. 451 ГК РФ. Также нельзя не отметить и то, что проблема определения того, каким образом возможно и/или необходимо изменить условия действующего договора для обеспечения баланса имущественных интересов сторон договора, в некоторой части может быть решена за счет привлечения в процесс специальных знаний, например в форме проведения судебной экспертизы.
На основании вышеизложенного необходимо прийти к выводу о том, что положения оговорки о неизменности обстоятельств и законодательно установленных норм о существенном изменении обстановки всегда вызывали и, вероятно, никогда не перестанут вызывать бесконечные споры относительно возможности их применения и сферы такового. Ранее были приведены ключевые политико-правовые аргументы, высказываемые в отношении доктрины существенного изменения обстоятельств. Безусловно, каждый из них заслуживает внимания и оценки. Вместе с тем эти доводы, на наш взгляд, не могут безусловно свидетельствовать в пользу невозможности практического применения норм о существенном изменении обстоятельств, что ни в коей мере не означает возможности и/или необходимости активного применения правил ст. 451 ГК РФ. В силу своей правовой природы и целевого назначения правила о последующем изменении обстановки объективно имеют достаточно узкую, ограниченную сферу применения. И при таких обстоятельствах, думается, необходимо обозначить границы практического действия норм ст. 451 ГК РФ, притом что в настоящее время абсолютное большинство судебных актов по вопросам применения правил ст. 451 ГК РФ не просто представляют собой судебные акты об отказе в удовлетворении заявленных истцом требований, но и с точки зрения своего содержания едва ли вносят ясность в сферу действия норм этой статьи.

2. Понятие и юридически значимые признаки существенного изменения обстоятельств по российскому праву

Основным функциональным предназначением норм ст. 451 ГК РФ является восстановление "баланса интересов сторон договора, существенным образом нарушенного в силу непредвиденного изменения внешних обстоятельств, не зависящих от их воли" <21>. ГК РФ регулирует институт существенного изменения обстоятельств в целом достаточно системно, что отличает действующий закон от его предшественников, не знавших универсального понятия изменившейся обстановки и ее признаков. Комплексный характер регулирования этого института в российском праве проявляется в трех его составляющих.
--------------------------------
<21> Гражданское право: в 4 т. Т. 3: Обязательственное право / отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2008. С. 230 (автор главы - В.В. Витрянский). См. также: Определения КС РФ от 23.11.2017 N 2598-О, от 28.09.2017 N 1894-О.

Во-первых, ГК РФ вводит понятие "существенное изменение обстоятельств", которое дает общую юридическую характеристику этого правового явления. Именно это понятие во многом предопределяет все последующее регулирование данного института, а также позволяет корректно толковать признаки существенного изменения обстоятельств, закрепленные в законодательстве.
Во-вторых, на уровне федерального закона устанавливается перечень критериев, которые необходимо соблюсти, чтобы было возможно вести речь о наступлении существенного изменения обстоятельств и его последствиях. Практическую значимость такой совокупности признаков сложно переоценить. Возможность изменения и прекращения договора как таковая представляет собой исключение из основополагающего принципа договорного права - pacta sunt servanda <22>. Изъятием из общего правила о неукоснительном исполнении принятых на себя обязательств выступают и последствия существенного изменения обстановки <23>. Чрезмерно широкое применение института изменившейся обстановки может значительно дестабилизировать оборот, а потому нуждается в жестких ограничителях, которыми и выступают нормативно установленные признаки.
--------------------------------
<22> См., напр.: Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 1 / под ред. А.П. Сергеева. М., 2010 (автор § 5 главы 27 - А.А. Павлов); Егорова М.А. Односторонний отказ от исполнения гражданско-правового договора. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2010.
<23> См., напр.: Иванов А.А. Правовые проблемы действия валютной оговорки в договорах // Вестник экономического правосудия РФ. 2016. N 5. С. 70 - 79; Карапетов А.Г. Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве. М., 2007; Кузнецов М.В. Расторжение договора в связи с изменением курса валюты: некоторые критические замечания // Арбитражный и гражданский процесс. 2015. N 12. С. 42 - 46. См. также: Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Op. cit. P. 4 - 5; Zimmermann R. Op. cit. P. 579.

Наконец, российский законодатель детальным образом регулирует последствия существенного изменения обстоятельств. Кардинальное изменение обстановки по общему правилу в отечественной правовой системе приводит к прекращению договорных отношений сторон. И в этом состоит принципиальное отличие российского регулирования института изменения обстоятельств от большинства иностранных правопорядков <24> и международных унификаций <25>. В то же время, осознавая, что в отдельных ситуациях данное последствие может быть неадекватным для гражданского оборота в целом и для сторон сделки в частности, ГК РФ допускает в качестве исключения возможность изменить договорные обязательства, адаптировав их под новые внешние условия.
--------------------------------
<24> Например, § 313 ГГУ (здесь и далее приводится по: Гражданское уложение Германии: Вводный закон к Гражданскому уложению. 4-е изд., перераб. М., 2015) в качестве последствия изменения обстоятельств предусматривает адаптацию договора; и только в случае невозможности адаптации немецкий законодатель предоставляет заинтересованной стороне право отказаться от договора. Аналогичное регулирование предусмотрено в ст. 1195 ФГК (здесь и далее приводится по: The law of contract, the general regime of obligations, and proof of obligations. The new provisions of the Code civil created by Ordonnance n° 2016-131 of 10 February 2016. URL: http://www.textes.justice.gouv.fr/art_pix/THE-LAW-OF-CONTRACT-2-5-16.pdf). См. также: Очхаев Т.Г. Изменение и расторжение договоров в связи с существенным изменением обстоятельств в правоприменительной практике // Вестник гражданского права. 2011. N 2. С. 153 - 170; Он же: Проблемы судебного изменения и расторжения договора в связи с существенным изменением обстоятельств // Законодательство. 2015. N 8. С. 13 - 21.
<25> См., напр.: ст. 6.2.3 Принципов УНИДРУА 2016; ст. 6.111 PECL; ст. III.-1:110 DCFR.

2.1. Понятие существенного изменения обстоятельств

Существенным изменением обстоятельств с точки зрения действующего российского законодательства признается такая ситуация, при которой обстоятельства изменяются настолько, что если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях (п. 1 ст. 451 ГК РФ). Уже сама дефиниция изменившейся обстановки позволяет квалифицировать ее как некое неординарное для гражданского оборота явление, так как возникновение такого события приводит к существенному дисбалансу договорных интересов сторон; совокупность изначально согласованных договорных условий и их соотношение приобретают для сторон иное значение, становятся экономически нецелесообразными или даже бессмысленными.
Легальная дефиниция существенного изменения обстоятельств носит абстрактный характер - она не содержит перечня конкретных явлений или событий, признающихся таким изменением <26>. Этот подход соответствует мировой тенденции регулирования изменившейся обстановки - установлению на законодательном уровне именно юридически значимых признаков изменения обстоятельств, но не его частных случаев <27>.
--------------------------------
<26> См.: Дудко А.Г. Договор в условиях существенного изменения обстоятельств // Хозяйство и право. 1999. N 11. С. 31; Договоры: порядок заключения, изменения и расторжения: Комментарий к новому ГК РФ / сост. В.В. Витрянский. М., 1995. С. 127; Попов Н.В. Теоретические и практические вопросы изменения и расторжения гражданско-правового договора в связи с изменением обстоятельств: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 21.
<27> См., напр.: § 313 ГГУ; ст. 1195 ФГК; ст. 6.2.2 Принципов УНИДРУА 2016; ст. 6.111 PECL; ст. III.-1:110 DCFR.

Раскрывая содержание понятия "существенное изменение обстоятельств", впрочем, как и при нормировании этого основания расторжения (изменения) договора в целом, законодатель очень широко использует оценочные понятия. Подобное законодательное регулирование достаточно удачно, так как оно позволяет максимально учесть специфику данного института в его конкретных проявлениях. Рассматриваемые нормы с точки зрения своего места и назначения в системе гражданско-правового регулирования предполагают анализ развития конкретных договорных отношений сторон, их оценку. При изменении обстановки суд должен не только определить наличие юридически значимой изменившейся обстановки, но еще и установить, что для сторон конкретного договора с учетом всех его особенностей такое изменение существенно. Использование значительного числа оценочных понятий и категорий для описания рассматриваемого института позволяет достаточно гибко учитывать специфику складывающихся договорных отношений сторон, что объективно необходимо при применении норм о существенном изменении обстоятельств.
"Баланс имущественных интересов сторон может нарушить любое изменение обстоятельств" <28>, однако отнюдь не любое из них может повлечь возможность расторжения (изменения) договора. Для того чтобы являться таковым, изменение должно быть экстраординарным <29>. Об этом свидетельствует, в частности, указание в легальном определении на то, что если бы стороны могли разумно предвидеть такое изменение, договор не был бы ими заключен вообще либо был бы заключен, но на значительно отличающихся условиях (п. 1 ст. 451 ГК РФ). То есть новая обстановка не просто в значительной степени отличается от ранее существовавшей, она коренным образом изменяет отношение контрагентов к заключенному ими договору. В новых условиях договор (в первоначальном его виде) уже имеет принципиально иное значение для сторон - при новых обстоятельствах он, возможно, не был бы заключен вовсе.
--------------------------------
<28> Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров. Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. М., 2006. С. 314. См. также: Постановление АС Поволжского округа от 20.01.2015 N Ф06-19120/2013 по делу N А72-2554/2014.
<29> См.: Соменков С.А. Расторжение договора в гражданском обороте: Теория и практика. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2005. С. 77. См. также: Шавалеев М.В. Договорное право в период экономической нестабильности: исследование современного опыта влияния существенного изменения обстоятельств на обязывающую силу договора // Закон. 2017. N 1. С. 110 - 121.

Легальная дефиниция существенного изменения обстоятельств не содержит указания на то, какого рода изменения должны произойти, чтобы создать возможность расторгнуть (изменить) договор на основании ст. 451 ГК РФ. Поэтому они могут возникнуть в абсолютно любой сфере: экономической, правовой, политической, социальной и т.д.
Этот вывод подтверждается и судебной практикой, в которой под обстоятельствами, которые впоследствии изменяются, понимаются "находящиеся вне контроля сторон экономические (наличие товара на рынке, способы его доставки, рыночные цены на товар и рабочую силу и т.п.), правовые и иные факторы, существовавшие в стране (странах), отдельных регионах на момент заключения договора" <30>. Суды не ограничивают возможность изменения обстоятельств какой-либо одной областью, в которой оно может произойти; ключевое значение в данном случае имеет соответствие изменившихся обстоятельств нормативно установленным юридически значимым признакам, о которых речь пойдет далее.
--------------------------------
<30> См.: Постановления ФАС Московского округа от 30.03.2004 N КГ-А40/1895-04; Восемнадцатого ААС от 03.12.2007 N 18АП-7975/2007 по делу N А47-2366/2007.

Несмотря на наличие в ГК РФ общей универсальной нормы об изменении обстановки, в нем тем не менее предусмотрено специфическое регулирование для отдельных случаев произошедшего после заключения договора изменения обстановки в широком смысле. К последней категории можно отнести правила ст. 416 о невозможности исполнения и ее разновидностях, урегулированных в ст. ст. 417 - 419.
Если несколько абстрагироваться от классических представлений континентального права о невозможности исполнения как способе прекращения обязательства и проанализировать ее максимально обобщенно, то станет очевидно, что обстоятельства, приводящие к последующей невозможности исполнения (с соответствующими ей правовыми последствиями), являются не чем иным, как произошедшим после заключения договора изменением обстановки в широком смысле. Данный тезис отнюдь не означает, что невозможность исполнения - это разновидность или частный случай существенного изменения обстановки. Напротив, для романо-германской правовой системы характерно достаточно четкое и последовательное разграничение невозможности исполнения, влекущей автоматическое прекращение обязательства, и существенного изменения обстановки, предоставляющего лишь возможность прекратить или изменить договор <31>. И в этом она кардинально отличается от англо-американской системы права, которая все многочисленные и подчас крайне разнородные случаи произошедшего после заключения договора изменения обстоятельств объединяет в единую доктрину frustration of contract <32>.
--------------------------------
<31> Подробнее см., напр.: Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Op. cit. P. 55 - 70, 81 - 109, 118 - 138.
<32> Подробнее см.: Петрова Д.С. Доктрина Frustration of Contract: ее сфера действия, признаки и последствия тщетности договора по английскому праву // Вестник экономического правосудия РФ. N 10. 2017. С. 131 - 132.

Правила, более близкие по своей правовой природе к российскому институту существенного изменения обстоятельств, чем институт невозможности исполнения, установлены в абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ. Эта норма предусматривает, что при существенном возрастании стоимости материалов и оборудования, предоставленных подрядчиком, а также оказываемых ему третьими лицами услуг, которое нельзя было предусмотреть при заключении договора, подрядчик вправе требовать увеличения установленной цены, а при отказе заказчика выполнить это требование - расторжения договора в соответствии со ст. 451 ГК РФ. Указанное правило во многом схоже с нормой ст. 231 ГК РСФСР 1922 г. <33> как по гипотезе, так и в части последствий подобного изменения обстановки и является в определенной мере результатом ее исторического развития.
--------------------------------
<33> Статья 231 ГК РСФСР 1922 г. предусматривала возможность расторгнуть договор подряда, если вследствие изменения объективных условий окажется необходимым чрезмерно превысить приблизительную смету, составленную подрядчиком, одобренную заказчиком и положенную в основание договора.

Вместе с тем сегодняшнее регулирование, предусмотренное абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ, имеет более давнюю историю, чем правила ст. 231 ГК РСФСР 1922 г. Еще проект Гражданского уложения закреплял, что если вследствие чрезвычайных обстоятельств, которые не могли быть предвидены подрядчиком при заключении договора о возведении дорогостоящего оборудования, требующего для своего окончания нескольких лет, произойдет сильное повышение цен на рабочие руки или материал или потребуется несравненно больше труда или материала, чем предполагалось первоначально, то подрядчик может просить суд об увеличении установленной договором цены подряда или об освобождении его, подрядчика, от исполнения договора (ст. 457) <34>. Данная норма сущностно очень схожа с действующей редакцией абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ и предусматривает специфические последствия в виде возможности изменить или прекратить договор в случае (1) произошедшего после заключения договора (2) непредвидимого и (3) чрезвычайного внешнего изменения обстановки. Составители проекта Гражданского уложения отмечали, что это правило носит исключительный характер (так как применяется не к каждому подрядчику, а только к дорогостоящим и долгосрочным подрядным работам), и призвано восстановить справедливый баланс интересов сторон, согласующийся с их намерениями <35>.
--------------------------------
<34> См.: Гражданское уложение: проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения. С объяснениями. Кн. 5. Обязательства. Т. 2. СПб., 1899. С. 426.
<35> См.: Там же. С. 427 - 429.

Очевидно, что правила абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ, как и правила ст. 451, представляют собой выражение одного и того же принципа - clausula rebus sic stantibus. В связи с этим неизбежно возникает вопрос о соотношении указанных норм. Возможно ли рассматривать абз. 2 п. 6 ст. 709 как частный случай общего правила ст. 451? Детальный анализ этих норм порождает, с нашей точки зрения, достаточно большое число вопросов и противоречий.
Так, неясно, должен ли подрядчик применительно к правилам абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ доказывать соответствие существенного возрастания стоимости материалов (оборудования, услуг) четырем признакам, предусмотренным п. 2 ст. 451 ГК РФ. Ответ на обозначенный вопрос является принципиальным, так как именно от него зависит уровень гарантий и защиты интересов подрядчика, который ему предоставляется на чрезвычайный случай значительного возрастания стоимости материалов (оборудования, услуг). Вместе с тем в доктрине этот вопрос практически не получил детального рассмотрения.
Применительно к обозначенной проблеме в литературе высказывается позиция, согласно которой в абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ "дан перечень фактов, бесспорно являющихся случаями существенного изменения обстоятельств (т.е. суд не может на основании абз. 2 п. 1 ст. 451 ГК признать изменение данных обстоятельств несущественным)... Условия расторжения договора в связи с существенным увеличением твердой цены определяются судом по общим правилам п. 2 ст. 451 ГК" <36>. Представляется, что эта точка зрения в некоторой мере внутренне противоречива: с одной стороны, существенное возрастание стоимости материалов (оборудования, услуг) - это всегда существенное изменение обстоятельств, с другой стороны, условия расторжения договора определяются по правилам п. 2 ст. 451 ГК РФ. Но ведь условия, содержащиеся в п. 2 ст. 451 ГК РФ, - это юридически значимые признаки существенного изменения обстоятельств, и отсутствие какого-либо из них означает лишь то, что произошедшие изменения как таковые не являются существенным изменением обстоятельств в смысле ст. 451 ГК РФ.
--------------------------------
<36> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (учебно-практический). Части первая, вторая, третья, четвертая / под ред. С.А. Степанова. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2009 (автор главы 37 - Д.В. Мурзин).

Следует сказать, что сам законодатель не называет существенное возрастание стоимости материалов (оборудования, услуг) существенным изменением обстоятельств в смысле ст. 451 ГК РФ, а лишь указывает на то, что расторжение договора в такой ситуации будет осуществляться в соответствии со ст. 451 ГК РФ. Поэтому и возникает вопрос: а является ли описанная в абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ ситуация как таковая существенным изменением обстоятельств в смысле ст. 451 ГК РФ? Актуальность ему придает также и то, что судебная практика именует случаи существенного возрастания стоимости материалов и оборудования, предоставленных подрядчиком, а также оказываемых ему третьими лицами услуг, которые нельзя было предусмотреть при заключении договора, существенным изменением обстоятельств <37>.
--------------------------------
<37> См.: Определение ВАС РФ от 22.11.2012 N ВАС-12598/12; Постановление ФАС Московского округа от 01.08.2012 по делу N А40-58572/11-57-468.

Из буквального толкования формулировки абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ следует только то, что требование увеличения цены и расторжение договора подряда допускается в случаях, когда произошло изменение обстоятельств (т.е. возрастание стоимости материалов, оборудования, услуг), являвшееся непредвидимым на момент заключения договора и носящее существенный характер. При этом законодатель не уточняет, что понимается под существенным характером изменений.
Можно ли рассматривать признак существенности возрастания стоимости материалов, оборудования, услуг в том смысле, который подразумевается ст. 451 ГК РФ? Закон однозначный ответ на данный вопрос не дает. С одной стороны, ссылка на ст. 451 в целом как на правила, в соответствии с которыми будет расторгаться договор, позволяет это сделать. С другой стороны, быть может, это лишь прием законодательной техники, призванный не дублировать только нормы о порядке расторжения договора и его последствиях? И тогда понимание существенности в абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ может быть отличным от понимания такового в ст. 451 ГК РФ.
Ситуация, урегулированная в абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ, отвечает изначально только двум признакам существенного изменения обстоятельств: непредвидимость в момент заключения договора, а также, возможно, нарушение баланса в соотношении имущественных интересов сторон (существенность возрастания стоимости материалов, оборудования, услуг). В то время как для расторжения договора в связи с существенным изменением обстоятельств по правилам ст. 451 ГК РФ требуется наличие уже четырех признаков. Если признать тот факт, что существенное возрастание стоимости материалов (оборудования, услуг) само по себе является существенным изменением обстоятельств по смыслу ст. 451 ГК РФ, то подрядчик в суде не должен будет доказывать соответствие существенного возрастания стоимости материалов (оборудования, услуг) четырем признакам, предусмотренным в п. 2 ст. 451 ГК РФ.
Однако, как представляется, сам законодатель однозначно не высказывается в пользу данной точки зрения, ведь он говорит о том, что расторжение договора подряда будет осуществляться в соответствии со ст. 451 ГК РФ, а значит, и в соответствии с п. 2 названной статьи, который прямо и однозначно предусматривает необходимость доказывания четырех условий. Кроме того, если законодатель хотел просто сделать применимыми к случаям расторжения договора подряда при наличии обстоятельств, предусмотренных абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ, последствия расторжения договора, установленные правилами ст. 451 ГК РФ, он мог в нормах о договоре подряда сделать ссылку на соответствующий пункт ст. 451, а не на статью в целом. Подобное регулирование решило бы обозначенные выше противоречия.
На сегодняшний день позиция закона по рассматриваемой проблеме при его буквальном толковании, как представляется, сводится к следующему. Существенное возрастание стоимости материалов (оборудования, услуг), которое нельзя было предусмотреть при заключении договора подряда, служит основанием расторжения договора подряда в судебном порядке только при его соответствии четырем признакам, предусмотренным п. 2 ст. 451 ГК РФ. Этот тезис согласуется также и с точкой зрения доктрины <38>. Однако такой вывод с неизбежностью провоцирует вопрос: а обеспечивает ли защиту прав подрядчика подобное буквальное толкование норм закона, гарантируется ли соблюдение его интересов в случае существенного возрастания стоимости материалов (оборудования, услуг)?
--------------------------------
<38> См., напр.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (учебно-практический). Части первая, вторая, третья, четвертая (автор главы 37 - Д.В. Мурзин).

Смысл абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ, думается, состоит в том, чтобы создать некие гарантии прав, защиты интересов подрядчика (в виде требования подрядчика об увеличении установленной цены работ либо расторжения договора) при возникновении некоей экстраординарной, чрезвычайной ситуации (в данном случае выражающейся в существенном возрастании стоимости материалов (оборудования, услуг)). Причем эти гарантии в силу прямого указания закона распространяются только на те случаи, когда работы выполняются иждивением самого подрядчика, иначе необходимость в подобных гарантиях вообще бы не возникала, так как все риски, связанные с колебанием цен, например на материалы, нес бы заказчик.
Для реализации подрядчиком предоставленных ему прав в соответствии с требованиями абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ необходимо, чтобы возрастание цены на материалы (оборудование, услуги) отвечало только двум условиям, а именно было существенным и непредвидимым в момент заключения договора. Именно при соблюдении двух указанных условий подрядчик уже может требовать от заказчика увеличения цены работ. Далее, если следовать буквальному толкованию норм закона, то при отказе заказчика от уплаты увеличенной цены подрядчик вправе обратиться в суд с требованием о расторжении договора по правилам ст. 451 ГК РФ. Значит, в суде он должен будет доказывать наличие уже не двух признаков, а всех четырех (непредвидимость; непреодолимость, о которой абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ не упоминает; нарушение баланса имущественных интересов сторон договора подряда; отсутствие несения риска изменившихся обстоятельств подрядчиком, который также в ст. 709 ГК РФ не упоминается). Но ведь может оказаться, что, например, возрастание стоимости материалов, необходимых для производства работ по условиям договора подряда, не являлось непреодолимым для подрядчика обстоятельством. Соответственно, в такой ситуации подрядчик вправе в силу буквального толкования закона требовать от заказчика увеличения цены договора, однако при отказе заказчика и последующем обращении подрядчика в суд с иском о расторжении договора суд будет вынужден отказать в удовлетворении заявленных требований со ссылкой на отсутствие одного из четырех необходимых и обязательных для расторжения договора условий. Насколько подобное регулирование оправданно и соответствует целям абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ?
Представляется, что буквальное толкование хотя и является, безусловно, приоритетным при определении содержания норм закона, но в рассматриваемом случае приводит к достаточно противоречивым выводам. Возможно, вариантом разрешения данной неопределенности будет понимание отсылки законодателя в абз. 2 п. 6 ст. 709 к правилам ст. 451 ГК РФ только как ссылки на нормы данной статьи, за исключением, например, п. 2, что едва ли возможно без внесения изменений в текст ГК РФ. Вместе с тем только при исключении возможности неоднозначного толкования рассматриваемой нормы будет бесспорно определен объем гарантий защиты прав и интересов подрядчика, предоставляемых ему на случай существенного возрастания стоимости материалов и оборудования, предоставленных подрядчиком, а также оказываемых ему третьими лицами услуг.
Еще одна проблема, возникающая в связи с применением нормы абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ, состоит в том, что в силу буквального толкования данного положения подрядчику предоставляется только право требовать расторжения договора в соответствии со ст. 451 ГК РФ. Однако, в свою очередь, эта статья предусматривает правила относительно как расторжения договора, так и его изменения. Какие из них подлежат применению? Возможно ли в случае существенного возрастания стоимости материалов (оборудования, услуг) изменение договора, например, со ссылкой на то, что его расторжение повлечет для сторон ущерб, значительно превышающий затраты, необходимые для исполнения договора на измененных судом условиях?
Следует отметить, что в самом абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ изначально заложены основания для его неоднозначного толкования. С одной стороны, подрядчик вправе требовать лишь расторжения договора, а с другой - законодатель ссылается на ст. 451 ГК РФ, которая регулирует не только расторжение, но и изменение договора. Возможно, чтобы разрешить подобное противоречие, следует рассматривать абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ как исключение из общего правила, предусмотренного ст. 451 ГК РФ. В таком случае применительно к договору подряда при существенном возрастании стоимости материалов (оборудования, услуг) подрядчику предоставляется только право требовать расторжения договора, но не его изменения. Но даже если придерживаться подобной логики, все же остается непонятно, зачем законодатель ссылается на ст. 451 ГК РФ в целом, а не только на ее положения, касающиеся расторжения договора.
Кроме того, возникает вопрос: а чем обусловлено законодательное решение предоставить подрядчику право требовать только расторжения договора в ситуации существенного возрастания стоимости материалов (оборудования, услуг), но не его изменения (безусловно, при наличии необходимых условий в соответствии со ст. 451 ГК РФ)? Думается, что каких-либо принципиальных препятствий для предоставления подрядчику права требовать изменения договора в судебном порядке нет. Однако если законодательное решение состоит в наделении подрядчика правом требовать только расторжения договора в связи с существенным возрастанием стоимости материалов (оборудования, услуг), то это должно прямо и однозначно следовать из текста ГК РФ во избежание неоднозначного толкования рассматриваемых норм. Вместе с тем необходимо отметить, что судебная практика склонна толковать абз. 2 п. 6 ст. 709 ГК РФ как предоставляющий подрядчику возможность только расторгнуть договор, но не изменить его <39>.
--------------------------------
<39> См.: Определение ВАС РФ от 22.11.2012 N ВАС-12598/12; Постановления АС Московского округа от 11.08.2014 N Ф05-7696/2014 по делу N А40-28047/13; ФАС Московского округа от 01.08.2012 по делу N А40-58572/11-57-468; АС Уральского округа от 15.06.2016 N Ф09-5698/16 по делу N А60-21126/2014; ФАС Волго-Вятского округа от 02.11.2010 по делу N А28-3447/2009; Восьмого ААС от 26.03.2012 по делу N А75-7781/2011; Одиннадцатого ААС от 02.12.2011 по делу N А49-8426/2010, от 25.02.2011 по делу N А65-16839/2010; Восемнадцатого ААС от 31.10.2011 N 18АП-9662/2011; Пятнадцатого ААС от 08.08.2011 N 15АП-6806/2011.

Еще одной нормой, в некоторой мере схожей с институтом существенного изменения обстоятельств, предусмотренным ст. 451 ГК РФ, являются правила ст. 959 ГК РФ, которая регулирует последствия значительного изменения обстоятельств, имевшего место после заключения договора страхования, если эти изменения могут существенно повлиять на увеличение страхового риска. Эта норма выступает частным случаем последующего изменения обстановки в широком смысле, не являющимся существенным изменением обстоятельств в смысле ст. 451 ГК РФ <40>, и предоставляет страховщику право требовать изменения или расторжения договора в случае произошедших после заключения договора изменений, влияющих на страховой риск.
--------------------------------
<40> Подробнее см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая (постатейный). 2-е изд., испр. и доп. / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 2006. С. 786 (автор главы - А.А. Иванов); Комментарий к Гражданскому кодексу РФ: в 2 т. Т. 1. Части первая, вторая ГК РФ / под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2009 (автор главы 48 - Ю.Б. Фогельсон).

Статья 959 ГК РФ предусматривает, что расторжение договора страхования в случае значительных изменений в обстоятельствах, влекущих увеличение страхового риска, осуществляется в соответствии с правилами главы 29 ГК РФ. Иными словами, законодатель изначально отсылает правоприменителя в том числе и к нормам ст. 451 ГК РФ о существенном изменении обстоятельств как к правилам для расторжения договора страхования на основании ст. 959. Страховщик вправе обратиться в суд с иском о расторжении договора только в случае отказа страхователя от изменения условий договора или уплаты дополнительной страховой премии (абз. 2 п. 2 ст. 959 ГК РФ).
Применительно к правилам ст. 959 ГК РФ возникает вопрос: предусматривает ли эта норма самостоятельное основание расторжения договора (п. 2 ст. 450 ГК РФ) или же это частный случай существенного изменения обстоятельств, урегулированного в ст. 451 ГК РФ? Этот вопрос не был бы столь актуален, если бы в доктрине не высказывались прямо противоположные позиции, а законодатель не использовал бы в рассматриваемых статьях схожую терминологию ("значительные изменения в обстоятельствах" и "существенное изменение обстоятельств").
Для начала следует определить, какие обстоятельства являются основанием расторжения договора страхования с точки зрения ст. 959 ГК РФ. Это значительные изменения в обстоятельствах, влекущие увеличение страхового риска. При этом значительными признаются изменения, оговоренные в договоре страхования (страховом полисе) и в переданных страхователю правилах страхования (абз. 2 п. 1 ст. 959 ГК РФ). Таким образом, единственное требование, которое законодатель предъявляет к значительным изменениям в обстоятельствах, состоит в том, что они должны влечь увеличение страхового риска страховщика. Буквальное толкование ст. 959 ГК РФ не позволяет говорить о том, что изменение обстановки должно носить, например, непредвидимый или непреодолимый характер, что, однако, необходимо для характеристики явлений как существенного изменения обстоятельств в смысле ст. 451 ГК РФ.
При таких обстоятельствах, несмотря на терминологию ст. 959 ГК РФ, в ней речь все же идет о самостоятельном, отличном от предусмотренного ст. 451 основании расторжения договора. Этот вывод косвенно подтверждает и сам законодатель, указывая на то, что расторжение договора в подобной ситуации производится в соответствии с правилами главы 29, а не ст. 451 ГК РФ. Такая же позиция высказывается и на уровне доктрины <41>. Однако не все исследователи согласны с этой точкой зрения.
--------------------------------
<41> См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга 3. Договоры о выполнении работ и оказании услуг. М., 2002 (автор главы 12 - М.И. Брагинский); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая (постатейный) / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 786 (автор главы - А.А. Иванов); Комментарий к Гражданскому кодексу РФ: в 2 т. Т. 1. Части первая, вторая ГК РФ / под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина (автор главы 48 - Ю.Б. Фогельсон).

В отечественной доктрине существует мнение, что договор страхования в случае, предусмотренном п. 2 ст. 959 ГК РФ, "может быть расторгнут по заявлению страховщика со ссылкой на существенные изменения обстоятельств (ст. 451 ГК РФ)" <42>. Обоснованность подобного вывода достаточно спорна в связи с ранее изложенными обстоятельствами. В то же время нельзя отрицать некоторое единство, которое присуще нормам ст. ст. 451 и 959 ГК РФ, - эти положения закона ориентированы на урегулирование последствий наступившего после заключения договора изменения обстановки. Смысл ст. 959 как раз состоит в том, чтобы урегулировать отношения страховщика и страхователя при таком изменении обстоятельств, которое влечет увеличение страхового риска, а значит, потенциально может изменить баланс имущественных интересов сторон договора, создать гарантии защиты прав и интересов страховщика в случае возникновения подобной ситуации.
--------------------------------
<42> См.: Клоченко Л.Н. Прекращение договора страхования // Юридическая и правовая работа в страховании. 2007. N 1. С. 15 - 24; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации части второй (постатейный) / отв. ред. О.Н. Садиков. 5-е изд., испр. и доп. с использованием судебно-арбитражной практики. М., 2006. С. 583 (автор главы - А.В. Собакинских). См. также: Назыков А.Л. Влияние изменившихся обстоятельств на договорные обязательства (clausula rebus sic stantibus) // Проблемы взаимодействия отраслей частного права. Воронеж, 2006. С. 576.

На основании изложенного можно сделать вывод, что действующий ГК РФ, в отличие от предыдущих отечественных кодификаций гражданского законодательства, содержит достаточно детальное нормирование института существенного изменения обстоятельств, а также иных случаев последующего изменения обстановки в широком смысле. Вместе с тем на настоящий момент в судебной практике и доктрине регулярно возникают проблемы, связанные с применением правил ст. 451 ГК РФ, что свидетельствует о наличии некоторых не в полной мере проясненных вопросов, относящихся к указанной проблематике.

2.2. Юридически значимые признаки существенного изменения обстоятельств

Существенное изменение обстоятельств представляет собой достаточно специфическое основание прекращения (изменения) договорных отношений. Оно является исключением из общего правила, выступающего одной из основ договорного права в целом, - принципа pacta sunt servanda. Ввиду данной особенности законодатель, помимо непосредственно легальной дефиниции существенного изменения обстановки, устанавливает юридически значимые признаки, которым должно соответствовать изменение обстановки, чтобы влечь за собой возможность расторгнуть (изменить) договор (п. 2 ст. 451 ГК РФ). Такая совокупность критериев выступает своеобразной гарантией для гражданского оборота и его участников от произвольного и широкого применения ст. 451 ГК РФ, а значит, обеспечивает стабильность договорных отношений и правовую определенность.
Действующее гражданское законодательство к юридически значимым признакам существенного изменения обстоятельств относит:
1) непредвиденный характер;
2) непреодолимость;
3) нарушение баланса в соотношении имущественных интересов сторон и возникновение значительного ущерба для заинтересованной стороны;
4) отсутствие возложения риска изменения обстоятельств на заинтересованную сторону.
Эти признаки должны наличествовать одновременно и в совокупности <43>, что говорит об исключительном и экстраординарном характере существенного изменения обстоятельств как основания расторжения (изменения) договора. По общему правилу отступление от принятых на себя обязательств недопустимо, что корреспондирует принципу pacta sunt servanda. Существенное изменение обстоятельств, выступая основанием для отхода от этого принципа, должно быть достаточно жестко лимитировано в части возможностей его применения: таким ограничителем выступают юридически значимые признаки изменившейся обстановки, установленные законодателем в п. 2 ст. 451 ГК РФ.
--------------------------------
<43> См.: Определения ВС РФ от 05.07.2017 N 309-ЭС17-7634 по делу N А50-1252/2016; ВАС РФ от 22.08.2012 N ВАС-11122/12 по делу N А41-35179/11; Постановления ФАС Северо-Западного округа от 27.05.2010 по делу N А13-16005/2009, от 13.09.2010 по делу N А05-21800/2009, от 29.02.2012 по делу N А56-9012/2011; ФАС Дальневосточного округа от 15.10.2013 N Ф03-4059/2013 по делу N А24-319/2013; ФАС Западно-Сибирского округа от 20.06.2014 по делу N А70-8655/2013, от 09.04.2015 N Ф04-17610/2015 по делу N А27-5550/2013; ФАС Уральского округа от 08.07.2014 N Ф09-4145/14 по делу N А47-5080/2013; АС Московского округа от 20.11.2014 N Ф05-12196/2014 по делу N А40-23092/14-5-16, от 23.01.2015 N Ф05-15329/2014 по делу N А40-23095/14; АС Волго-Вятского округа от 23.01.2017 N Ф01-5985/2016 по делу N А17-247/2016. См. также: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 13.04.2012 по делу N А43-5872/2011.

Вместе с тем необходимо отметить, что доктрина, а также судебная практика <44> склонны рассматривать в качестве неотъемлемого юридически значимого признака существенного изменения обстоятельств его независимость от воли сторон <45>, отсутствие вины какого-либо из контрагентов в возникновении подобного изменения <46>. Данная тенденция отражает общемировой подход к пониманию изменения обстановки, согласно которому изменившиеся обстоятельства могут прекратить или изменить договор, только если они носят внешний по отношению к сторонам характер и происходят не по их вине <47>.
--------------------------------
<44> См., напр.: Постановления ФАС Северо-Западного округа от 18.08.2006 по делу N А56-46492/04, от 23.08.2012 по делу N А66-9133/2011; ФАС Восточно-Сибирского округа от 01.10.2009 по делу N А19-1117/09; ФАС Центрального округа от 21.12.2011 по делу N А14-5762/2011; АС Центрального округа от 13.08.2014 по делу N А54-4774/2013; ФАС Уральского округа от 31.01.2012 по делу N А76-737/2011; АС Уральского округа от 19.08.2014 по делу N А71-11083/2013; ФАС Западно-Сибирского округа от 13.03.2012 по делу N А45-22243/2010; АС Западно-Сибирского округа от 20.08.2015 по делу N А70-5529/2014; ФАС Московского округа от 17.04.2013 по делу N А40-54081/12-64-499; ФАС Дальневосточного округа от 15.10.2013 по делу N А24-319/2013; АС Волго-Вятского округа от 06.07.2016 по делу N А82-11069/2015.
<45> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу РФ: в 2 т. Т. 1. Части первая, вторая ГК РФ / под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина (автор главы 29 - В.П. Мозолин); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / под ред. проф. В.П. Мозолина и проф. М.Н. Малеиной. М., 2006. С. 877 (автор главы - С.А. Соменков); Гражданский кодекс Российской Федерации. Общие положения о договоре. Постатейный комментарий к главам 27 - 29 / под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2016 (автор главы 29 - И.Б. Миронов); Чистяков К.Е. Изменение и расторжение гражданско-правового договора: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2002. С. 8.
<46> См.: Стародубцев К.Н. Существенное изменение обстоятельств как основание изменения или расторжения договора: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 10.
<47> См., напр.: ст. 6.2.2 Принципов УНИДРУА 2016.

2.2.1. Непредвиденный характер

Первым юридически значимым признаком существенного изменения обстоятельств выступает его непредвиденный характер. Сущность данного критерия состоит в том, что стороны в момент заключения договора должны исходить из того, что подобного изменения обстоятельств не произойдет. Иными словами, на момент заключения договора стороны предполагают сохранение существующего положения дел или некое известное им (предполагаемое ими) его изменение, причем такое предположение является каузальным для судьбы договора - в его отсутствие договор, возможно, не был бы заключен на его изначальных условиях вовсе.
Рассматриваемый признак также подразумевает и то, что обстоятельства, на которые сторона ссылается как на основание расторжения (изменения) договора, не должны существовать на дату заключения договора <48>. Соответственно, для того чтобы служить основанием расторжения (изменения) договора, существенное изменение обстоятельств должно наступить только после заключения самого договора, в противном случае применение норм ст. 451 ГК РФ будет исключено <49>.
--------------------------------
<48> См.: Определение ВАС РФ от 25.11.2009 N ВАС-15410/09. См. также: Постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 26.10.2012 по делу N А19-6782/2012; ФАС Центрального округа от 30.10.2013 по делу N А36-4680/2012; ФАС Северо-Кавказского округа 17.04.2014 по делу N А53-17834/2013; АС Дальневосточного округа от 22.09.2015 N Ф03-3897/2015 по делу N А59-4357/2014.
<49> См., напр.: Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 24.08.2007 N А79-9483/2006; ФАС Северо-Кавказского округа от 02.09.2010 N А53-27635/2009.

Аналогичные правила предусмотрены и на уровне международных унификаций. PECL, например, указывают на то, что для расторжения (изменения) договора нужно, чтобы изменение обстоятельств произошло после заключения договора и это не могло быть разумно учтено в момент его заключения (п. 2 ст. 6.111).
DCFR предусматривают возможность расторжения (изменения) договора, если обстоятельства изменились после заключения договора и при возникновении соответствующего обязательства нельзя было разумно ожидать, что должник примет во внимание перспективу наступления изменений или их масштаб (ст. III.-1:110). DCFR, таким образом, позволяет применять нормы об изменении обстоятельств не только в случае, когда изменение обстоятельств как таковое само по себе было непредвидимо для должника в момент заключения договора, но также и тогда, когда конкретный масштаб изменений невозможно было предусмотреть, хотя сами изменения были предвидимы.
Принципы УНИДРУА в рассматриваемой части обладают некоторой спецификой. Статья 6.2.2, устанавливая признак непредвидимости затруднений (hardship), указывает на то, что:
1) изменившиеся обстоятельства не могли быть разумно учтены потерпевшей стороной при заключении договора;
2) события, существенным образом изменяющие равновесие договорных обязательств, могут либо возникнуть после заключения договора, либо стать известными потерпевшей стороне в обозначенный момент.
Иными словами, Принципы УНИДРУА определяют непредвиденный характер затруднений достаточно специфичным образом, позволяя распространить действие правил ст. 6.2.2 также на ситуации, когда изменившаяся обстановка становится известной заинтересованной стороне уже после заключения договора, хотя само изменение произошло до его заключения <50>. Подобный подход обусловлен тем, что если бы потерпевшая сторона знала об изменившихся обстоятельствах при заключении договора, она могла бы принять их во внимание <51> и, соответственно, договор был бы заключен на иных условиях, которые бы согласовывались с такими изменениями.
--------------------------------
<50> См. также: § 313 ГГУ; Johnston A., Markesinis B.S., Unberath H. The German Law of Contract: A Comparative Treatise. 2nd ed. Oregon, 2006. P. 319.
<51> См.: Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2004 / пер. с англ. А.С. Комарова. М., 2006. С. 206.

Российская судебная практика достаточно широко толкует критерий непредвидимости существенного изменения обстоятельств, полагая, что практически любые последующие изменения внешних условий должны быть предвидимы сторонами. На эту тенденцию обращает внимание и отечественная доктрина <52>. Обоснованность и справедливость указанного подхода далеко не всегда очевидна.
--------------------------------
<52> См., напр.: Очхаев Т.Г. Условия применения положений о существенном изменении обстоятельств в обязательственном праве // Законодательство. 2014. N 11. С. 10 - 18.

Применительно, например, к инфляции суды настаивают на позиции, в соответствии с которой "сами по себе инфляционные процессы не относятся к числу обстоятельств, возникновение которых нельзя было предвидеть" <53>. С этим трудно не согласиться. Безусловно, не следует считать существенным изменением обстоятельств изменение цен в тех пределах, которые наблюдаются в среднем ежегодно и которые прогнозируются, в частности, в законе о федеральном бюджете на соответствующий финансовый год. Стороны не только могут, но и должны, заключая договор, предвидеть возможные инфляционные колебания как минимум в таких разумных пределах; отрицать инфляцию как процесс, объективно присущий рыночной экономике, просто бессмысленно. Еще А.Г. Зейц отмечал: "Изменения, приводящие к требованиям о расторжении договора, не должны быть нормальными колебаниями конъюнктуры, но должны иметь характер чрезвычайных явлений" <54>.
--------------------------------
<53> Постановление Президиума ВАС РФ от 13.04.2010 N 1074/10 по делу N А40-90259/08-28-767; Определения ВАС РФ от 13.07.2010 N ВАС-8602/10, от 05.08.2011 N ВАС-9569/11, от 01.02.2012 N ВАС-63/12; ВС РФ от 17.04.2017 N 306-ЭС17-2823 по делу N А12-28452/2016; Постановления ФАС Северо-Западного округа от 30.04.2010 N Ф07-3711/2010; АС Северо-Западного округа от 10.12.2015 по делу N А56-24764/2014; ФАС Центрального округа от 12.02.2013 по делу N А08-3693/2012; ФАС Московского округа от 26.02.2014 N Ф05-1377/2014 по делу N А40-30405/13-37-155; АС Московского округа от 01.02.2016 N Ф05-18650/2015 по делу N А40-86457/15; АС Волго-Вятского округа от 04.09.2017 N Ф01-2969/2017 по делу N А43-24625/2016; Двадцатого ААС от 09.08.2011 N 20АП-3199/11.
<54> Зейц А.Г. Указ. соч. С. 45.

Однако целесообразность распространения такого подхода на последствия наступления финансового кризиса применительно к договорным обязательствам вызывает достаточно серьезные сомнения. Последняя точка зрения достаточно последовательно поддерживается судами уже на протяжении многих лет: ни финансовый кризис 1998 г., ни периоды серьезных экономических колебаний 2008 г. и 2014 - 2015 гг. российские суды преимущественно не признавали основанием для расторжения (изменения) договора по правилам ст. 451 ГК РФ.
В абсолютном большинстве случаев суды отказывают в удовлетворении требования о расторжении (изменении) договора в связи с финансовым кризисом как существенным изменением обстоятельств, в частности, по той причине, что данное обстоятельство стороны могли и должны были предвидеть <55>. На наш взгляд, эта позиция отнюдь не бесспорна.
--------------------------------
<55> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 07.08.2001 N 4876/01; Определения ВАС РФ от 27.04.2010 N ВАС-2912/10, от 30.09.2010 N ВАС-13331/10; Постановления ФАС Московского округа от 25.01.2000 N КГ-А40/4646-99; АС Московского округа от 13.05.2016 N Ф05-4707/2016 по делу N А41-71971/2015, от 02.08.2016 N Ф05-9869/2016 по делу N А41-96477/2015; ФАС Северо-Западного округа от 13.04.2010 N Ф07-2454/2010.

Очевидно, если договор был заключен уже в период экономического кризиса, то сторона, заявляющая требование о его расторжении (изменении), "могла и должна была предвидеть инфляционные процессы, снижение оборотов денежных средств, спад деловой и финансовой активности" <56>, вследствие чего эффективное применение ст. 451 ГК РФ исключено. Исследование разрыва между моментами заключения договора и возникновения кризисных процессов представляется в целом целесообразным при ответе на вопрос о том, является ли кризис заведомо непредвидимым для сторон, и в ряде судебных решений поддерживается обозначенная точка зрения <57>.
--------------------------------
<56> Постановление ФАС Северо-Западного округа от 30.04.2010 N Ф07-3711/2010. См. также: Постановление АС Московского округа от 01.12.2016 N Ф05-17138/2016 по делу N А40-131475/2015.
<57> См.: Постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 05.07.2001 N Ф08-2003/01, от 04.02.2010 N А25-966/2009; Двадцатого ААС от 04.12.2009 N 20АП-4623/2009.

В ситуации же, когда договор был заключен в обстановке, никоим образом не дающей оснований полагать, что в обозримом будущем произойдет кардинальное изменение экономической ситуации, которое, в свою очередь, приведет к нарушению договорного равновесия, с нашей точки зрения, есть все основания говорить о возможности применения правил ст. 451 ГК РФ. Конечно, экономические колебания и финансовые кризисы - это закономерные и регулярные явления рыночной экономики. Но всегда и безусловно возлагать негативные последствия таких неподконтрольных сторонам процессов на стороны договора было бы явно несправедливо и не отвечало бы интересам участников гражданского оборота в целом.
Отдельно необходимо отметить, что своего рода возрождение в начале XIX в. доктрины clausula rebus sic stantibus, до этого времени практически не применявшейся на практике, произошло именно в связи с необходимостью урегулировать последствия гиперинфляции в Германии <58>. В таких условиях обращение к институту существенного изменения обстоятельств в целях урегулирования негативных последствий кризисных процессов представляется целесообразным и необходимым, а также подтверждается историческим опытом возникновения и развития положений концепции последующего изменения обстоятельств.
--------------------------------
<58> Подробнее см.: Dawson J.P. Effects of Inflation on Private Contracts: Germany, 1914 - 1924 // Michigan Law Review. 1934 - 1935. Vol. 33. No. 2. P. 171 - 238. См., также: Зейц А.Г. Указ. соч. С. 65; Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства в гражданском праве. 2-е изд., испр. М., 2004. С. 117 - 120, 199 - 200.

При рассмотрении проблематики финансового кризиса и инфляционных процессов как основания расторжения (изменения) договора ввиду последующего изменения обстановки неизбежно возникает неопределенность в отношении того, где заканчиваются нормальные, обычные колебания экономической конъюнктуры и начинаются экстраординарные явления - финансовые кризисы, принципиально влияющие на договорные отношения сторон, их имущественные интересы. Необходимо обозначить рубеж, позволяющий однозначно отграничить одни процессы от других, нужно установить границу, определяющую, что стороны объективно должны предвидеть, а что ни при каких обстоятельствах не могут прогнозировать.
Подобный критерий, пригодный абсолютно для всех возможных ситуаций, едва ли может быть найден. Это обусловлено тем, что он в любом случае не будет учитывать все многообразие специфики договоров и особенности заключающих их сторон. Изменение обстоятельств, которое в одной ситуации может быть признано существенным, в другой вполне может не стать юридически релевантным и позволяющим расторгнуть (изменить) договор.
Российская судебная практика не дает каких-либо ориентиров, помогающих каким-либо образом приблизиться к пониманию того, каким может быть критерий существенности изменения цен или исходя из чего его следует определять. Причиной этому служит главным образом то, что абсолютное большинство решений судов по требованиям о расторжении (изменении) договора в связи с существенным изменением обстоятельств носит отказной характер.
Некоторую ясность в рассматриваемую проблему отчасти могут внести решения иностранных судов и арбитражей. В мировой практике изменение стоимости исполнения на 70% и более может быть рассмотрено как непредвидимое изменение <59>. Кроме того, например, комментарии к Принципам УНИДРУА 1994 г. указывают на то, что изменение суммы исполнения по денежному обязательству на 50% и более может быть рассмотрено как существенное изменение. Однако это положение комментариев было исключено из комментариев к более поздним редакциям Принципов УНИДРУА (2004, 2010 и 2016) - в них сохранилось лишь положение о том, что существенность изменения должна определяться исходя из обстоятельств. Вышеприведенные цифры позволяют сформировать некое общее представление относительно того, где начинаются границы непредвидимости колебаний экономической конъюнктуры в их понимании мировой практикой.
--------------------------------
<59> См.: Fucci F.R. Hardship and Changed Circumstances as Grounds for Adjustment or Non-Performance of Contracts Practical Considerations in International Infrastructure Investment and Finance // OGEL. 2007. Vol. 5. Iss. 2. См. также дела: Publicker Industries v. Union Carbide Corp. (17 U.C.C. Rep. Ser. 989 (E.D. Pa. 1975). URL: https://casebriefsco.com/casebrief/publicker-industries-inc-v-union-carbide-corporatio); Scafom International BVv. Lorraine Tubes S.A.S. (Belgium 19 June 2009 Court of Cassation [Supreme Court]. URL: http://cisgw3.law.pace.edu/cases/090619b1.html).

2.2.1.1. Договорное регулирование последующего изменения обстановки и его влияние на наличие признака непредвидимости существенного изменения обстоятельств

Стороны договора, будучи разумными и добросовестными участниками оборота, которые, вступая в договорные отношения, стремятся не только прогнозировать свои возможные риски, но и минимизировать их, достаточно часто включают в тексты договоров различные оговорки, рассчитанные на возможные в будущем изменения внешней обстановки. Это, например, условия о периодическом пересмотре цены договора в период его действия, о праве изменить в одностороннем порядке цену в случае прямо поименованных в договоре и произошедших после его заключения изменений внешних условий и т.д. Такие договорные положения объективно не могут не отражаться на конкретном содержательном наполнении критерия непредвиденного характера существенного изменения обстоятельств применительно к той или иной ситуации.
Так, в отношении признака непредвидимости инфляционных процессов в российской судебной практике достаточно активно поддерживается следующая позиция: включенность в договор положения о возможности пересмотра его условий в связи с инфляцией "свидетельствует о том, что стороны в момент заключения договора не исходили из безынфляционного развития экономики в дальнейшем" <60>. Из этого суды, в частности, делают следующий вывод: "Инфляция не является тем изменившимся обстоятельством, с которым закон связывает возникновение права на изменение договора в судебном порядке" <61>.
--------------------------------
<60> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 13.04.2010 N 1074/10; Определение ВС РФ от 17.04.2017 N 306-ЭС17-2823 по делу N А12-28452/2016. См. также: Постановления ФАС Центрального округа от 23.12.2010 по делу N А14-2954/2010/79/6; ФАС Дальневосточного округа от 18.01.2012 N Ф03-6386/2011 по делу N А51-7166/2011, от 17.09.2012 N Ф03-3937/2012; Девятого ААС от 26.03.2009 N 09АП-3283/2009; решение АС г. Москвы от 31.12.2010 по делу N А40-55369/09-113-506.
<61> Постановление Президиума ВАС РФ от 13.04.2010 N 1074/10.

Концептуально этот подход можно распространить на любые оговорки, направленные на установление последствий наступления тех или иных изменений внешней обстановки, зафиксированных сторонами в тексте соглашения <62>. Нередко в договорах купли-продажи стороны предусматривают специфические последствия на случай, например, изменения таможенного законодательства или отпускных цен, влекущих в конечном счете изменение цены товара по договору. Следуя вышеобозначенной логике, разделяемой российскими судами, мы неизбежно должны будем прийти к выводу, что наличие такого положения договора исключает применение к нему правил ст. 451 ГК РФ. Насколько справедлив, а главное, оправдан такой подход?
--------------------------------
<62> См., напр.: Постановление ФАС Уральского округа от 18.05.2009 N Ф09-2960/09-С6.

Если мы рассматриваем пример с инфляционной оговоркой, то отчасти с позицией российского правоприменителя можно согласиться. Действительно, инфляция - объективное явление рыночной экономики, которое должен учитывать любой разумный участник оборота, вступающий в договорные отношения. Однако любое ли изменение цен должен прогнозировать уже в момент заключения договора такой добросовестный участник? Подобное разумное предвидение, с нашей точки зрения, охватывает собой главным образом лишь некие средние инфляционные колебания, которые происходят систематически.
Вместе с тем обозначенная точка зрения позволяет судам отказывать в удовлетворении требований о расторжении (изменении) договора по ст. 451 ГК РФ как при среднем уровне инфляции, так и при значительных и резких изменениях цен <63>. Если в договоре есть подобное условие, то, по мнению российских судов, это значит, что стороны в момент заключения договора предвидели любую инфляцию, в том числе и выражающуюся в кратном изменении уровня цен.
--------------------------------
<63> См., напр.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 16.08.2013 по делу N А45-1023/2013.

Думается, едва ли можно поддержать столь расширительное толкование данной позиции. Устанавливая в договоре такое условие, стороны имеют своей целью "обезопасить себя от средних инфляционных изменений" <64>. В подобном случае их ожидания охватываются тем уровнем изменения цен, который, например, может быть указан непосредственно в договоре или в целом наблюдается ежегодно. Но стороны никоим образом по общему правилу не предполагают возможность резкого скачка инфляции до уровня, кратно превышающего обозначенный в договоре предел или среднегодовой уровень <65>.
--------------------------------
<64> Махненко Р.Н. Расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств // Арбитражная практика. 2005. N 7. С. 29.
<65> См.: Momberg U.R. Change of circumstances in international instruments of contract law. The approach of the CISG, the PICC, the PECL and the DCFR. P. 255. URL: http://www.cisg.law.pace.edu/cisg/biblio/uribe.pdf. См. также: Скловский К.И. Проблемы применения нормы ст. 451 ГК РФ: валютная оговорка и баланс интересов сторон договора // Вестник экономического правосудия РФ. 2016. N 7. С. 64 - 77.

Такие же выводы могут быть сделаны в отношении последствий включения в договор положений, рассчитанных на применение к иным ситуациям последующего изменения обстановки. Отнюдь не всегда, включая подобное положение в текст своего соглашения, стороны могли предвидеть любые вариации и масштабы такого поименованного в договоре изменения. Ввиду этого рассматривать наличие в договоре подобного условия как обстоятельство, всегда и однозначно исключающее непредвиденный характер существенного изменения обстоятельств, было бы преждевременным и не всегда согласующимся с волей сторон договора.
Применительно к рассматриваемой проблеме непредвидимость изменения обстановки достаточно удачно, по нашему мнению, охарактеризована в DCFR, где говорится, что непредвидимыми в момент заключения договора может быть возможность наступления либо масштаб изменения обстоятельств (ст. III.-1:110).
Регулирование, подобное правилам ст. III.-1:110 DCFR, на уровне ГК РФ позволило бы однозначно решить созданную российскими судами проблему с предвидимостью изменения обстоятельств как такового, но непредвидимостью его масштаба. Установление на законодательном уровне такой формулировки дало бы возможность расторгать (изменять) договор в том случае, когда стороны предвидели потенциальную возможность некоего изменения обстановки, но не предвидели фактический его масштаб. Тогда суд, как представляется, не мог бы уже ссылаться на предвидимость сторонами любого масштаба изменений.
В то же время в целом рассматриваемая проблема вполне может быть решена сейчас и без включения в действующее законодательство формулировки, аналогичной содержащейся в DCFR. Подпункт 1 п. 2 ст. 451 ГК РФ указывает на то, что в момент заключения договора стороны исходили из того, что такого изменения обстоятельств не произойдет. Соответственно, буквальное толкование этого положения позволяет говорить о том, что непредвидимой является не только сама возможность изменения обстановки, но и его конкретные масштабы, если такая характеристика в принципе может быть применима к определенным факторам, влияющим на баланс имущественных интересов сторон договора.
В плане проблематики влияния договорных положений о возможности пересмотра его условий в связи с последующим изменением обстановки на последствия такого изменения для сторон договора небезынтересными представляются положения комментариев к Принципам УНИДРУА: "Просьба о пересмотре не допускается, если договор уже включает в себя условие, предусматривающее автоматическую адаптацию договора (например, оговорку об автоматической индексации цены при определенных обстоятельствах). Однако даже в таком случае пересмотр в силу возникших затруднений не будет исключаться, если оговорка о пересмотре (адаптации), включенная в договор, не предполагает событий, которые вызвали затруднения" <66>.
--------------------------------
<66> Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2004. С. 210 - 211.

Иными словами, Принципы УНИДРУА, как и английское право <67>, настаивают на приоритете толкования договора в целях выявления истинной воли сторон относительно того, охватывает ли то или иное положение договора, рассчитанное на урегулирование последствий последующего изменения обстоятельств, конкретное произошедшее изменение. Поэтому позицию российских судебных инстанций, предполагающую однозначный отказ в удовлетворении требований о расторжении (изменении) договора в связи с существенным изменением обстоятельств исходя из одного лишь формального основания - наличия в договоре положения о пересмотре его условий в случае последующего изменения обстановки, едва ли следует признать однозначно правильной и бесспорной.
--------------------------------
<67> Подробнее см.: Петрова Д.С. Указ. соч. С. 123 - 124.

2.2.2. Непреодолимость

Для того чтобы служить основанием расторжения (изменения) договора, существенное изменение обстоятельств должно быть вызвано причинами, которые заинтересованная сторона не могла преодолеть после их возникновения при той степени заботливости и осмотрительности, которая требовалась от нее по характеру договора и условиям оборота (подп. 2 п. 2 ст. 451 ГК РФ). Этот признак при его буквальном толковании предполагает активное поведение заинтересованного лица, направленное на преодоление причин, вызвавших изменение обстоятельств <68>. Бездействие допустимо лишь в тех случаях, когда лицо не имеет возможности предпринять какие-либо эффективные меры <69>. Законодатель определяет границы осуществления соответствующих мер посредством критериев заботливости и осмотрительности, соответствующих характеру договора и условиям оборота.
--------------------------------
<68> См.: Постановления ФАС Московского округа от 15.06.2010 N КГ-А41/5573-10; ФАС Северо-Западного округа от 14.05.2010 N Ф07-2467/2010 по делу N А56-20293/2009. См. также: Очхаев Т.Г. К вопросу о некоторых проблемах отечественного института существенного изменения обстоятельств и перспективах оптимизации позитивного регулирования // Вестник экономического правосудия РФ. 2016. N 8. С. 122 - 149.
<69> См.: Махненко Р.Н. Указ. соч. С. 28.

В то же время в случае существенного изменения обстоятельств речь идет "об особой ситуации, причины создания которой лежат за пределами действий контрагентов и вследствие этого от них не зависят" <70>. Тем самым отечественная доктрина настаивает на неподконтрольности сторонам договора факторов и обстоятельств, вызвавших юридически значимое изменение обстановки <71>. Позиция судебной практики по данному вопросу также стабильна, причем она совпадает с доктринальной точкой зрения и сводится к тому, что существенное изменение обстоятельств должно быть вызвано некими "объективными, не зависящими от сторон договора обстоятельствами" <72>. В противном случае, если действия стороны были направлены на изменение обстоятельств, суды отказывают в удовлетворении исков <73>.
--------------------------------
<70> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 446 (автор главы - М.И. Брагинский).
<71> См., напр.: Дудко А.Г. Правовая адаптация долгосрочных договоров к изменившимся обстоятельствам: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 24 - 25; Ерахтина О.С. Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств: проблемы правоприменительной практики // Законы России. 2009. N 1. С. 85; Карапетов А.Г., Савельев А.И. Свобода договора и ее пределы: в 2 т. Т. 1: Теоретические, исторические и политико-правовые основания принципа свободы договора и его ограничений. М., 2012; Козлова Н.В., Ягельницкий А.А. Расторжение гражданско-правового договора в связи с существенным изменением обстоятельств // Вестник Московского университета: Серия 11. Право. 2010. N 3. С. 42; Кузнецов М.В. Указ. соч. С. 42 - 46; Назыков А.Л. "Оговорка о неизменности обстоятельств" и ее рецепция в российском гражданском праве (clausula rebus sic stantibus): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2007. С. 12; Очхаев Т.Г. Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств. С. 92 - 99.
<72> См.: Постановления ФАС Северо-Западного округа от 22.02.2007 по делу N А56-13878/2006, от 25.11.2010 по делу N А05-6201/2010; ФАС Московского округа от 18.12.2008 N КГ-А40/11696-08-П, от 08.02.2010 N КГ-А41/15030-09; ФАС Центрального округа от 01.04.2009 по делу N А14-3883-2007/173/13; АС Центрального округа от 13.08.2014 по делу N А54-4774/2013; ФАС Уральского округа от 31.01.2012 N Ф09-8349/11 по делу N А76-737/2011; Пятого ААС от 30.06.2008 N 05АП-84/2008.
<73> См.: Постановления ФАС Северо-Западного округа от 20.12.2007 по делу N А05-5493/2007; ФАС Дальневосточного округа от 16.03.2011 N Ф03-230/2011.

Вышеобозначенная позиция российской доктрины и судебной практики об объективном характере существенного изменения обстоятельств является результатом в большей мере системного и сравнительно-исторического, нежели буквального толкования положения подп. 2 п. 2 ст. 451 ГК РФ. Объективный внешний характер изменения обстоятельств как таковой из закона однозначно не следует <74>.
--------------------------------
<74> См.: Соменков С.А. Расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств // Судебно-арбитражная практика Московского региона. Вопросы правоприменения. 2008. N 1 (приводится по СПС "Гарант").

При буквальном толковании подп. 2 п. 2 ст. 451 ГК РФ непреодолимость как признак существенного изменения обстоятельств не исключается, даже если заинтересованная сторона своими действиями намеренно и направленно способствовала изменению обстоятельств, хотя впоследствии преодоление причин такого изменения ситуации и оказалось неподконтрольным стороне ввиду его несоответствия требованиям заботливости и осмотрительности, требующимся от нее по характеру договора и условиям оборота. Представляется, что такая интерпретация правил ст. 451 ГК РФ недопустима.
Clausula rebus sic stantibus, реализацией которой являются правила ст. 451 ГК РФ, ориентирована на устранение негативных последствий изменения именно внешних по отношению к сторонам договора обстоятельств (например, "быстрые перемены экономической конъюнктуры и политического строя" <75>), которые не входят в сферу контроля контрагентов. Данный признак как неотъемлемая характеристика существенного изменения обстоятельств предусмотрен, например, в Принципах УНИДРУА, которые, вводя понятие "затруднения" как основание для пересмотра условий договора или его прекращения, указывают на то, что события, вызвавшие затруднения, должны находиться вне контроля потерпевшей стороны (the events are beyond the control of the disadvantaged party) (ст. 6.2.2). В английском праве также основания для применения доктрины frustration of contract не должны являться следствием поведения заинтересованной стороны <76>.
--------------------------------
<75> Зейц А.Г. Указ. соч. С. 4.
<76> Подробнее см.: Петрова Д.С. Указ. соч. С. 125 - 126.

Обозначенный подход в целом достаточно последователен и логичен, ведь если сторона собственным поведением создает ситуацию существенного изменения обстоятельств, то предоставлять ей средства защиты от негативных последствий такого изменения было бы как минимум несправедливо. Более того, в силу п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения - предоставление заинтересованной стороне возможности расторгнуть (изменить) договор в случае созданного ею же существенного изменения обстоятельств противоречило бы данному постулату. Допустимость применения ст. 451 ГК РФ в отношении ситуаций, созданных непосредственно стороной договора, было бы, очевидно, несправедливым и противоречило бы основным началам договорного права. В то же время ничто не препятствует другой стороне договора, никоим образом не способствовавшей изменению ситуации, ссылаться на последнее как на основание расторжения (изменения) договора <77>.
--------------------------------
<77> Аналогичный подход принят в английском праве. См., напр.: Treitel G.H. The Law of Contract. 13th ed. London, 2011. P. 963 - 964.

На уровне международных унификаций правила об изменившейся обстановке включают в себя положения о переговорах сторон относительно произошедшего изменения обстоятельств. Принципы УНИДРУА предусматривают обязанность заинтересованной стороны вступить в переговоры по вопросу адаптации договорных обязательств к новым условиям, и только в случае недостижения согласия с контрагентом заинтересованная сторона вправе обратиться в суд (ст. 6.2.3). PECL устанавливают вытекающую из требований добросовестности и честного ведения дел обязанность обеих сторон договора вступить в переговоры в целях изменения договора или его прекращения (п. 2 ст. 6.111). DCFR ставит право суда изменить или прекратить договор под условие представления доказательств того, что должник пытался разумно и добросовестно достичь путем переговоров разумной и справедливой адаптации правил, регулирующих обязательство (п. 3 ст. III.-1:110).
Из изложенного следует, что общий принцип добросовестности возлагает на заинтересованную сторону обязанность предпринять определенные действия (а именно вступить в переговоры), направленные на адаптацию договорных обязательств к новой обстановке. Если истолковать подп. 2 п. 2 ст. 451 ГК РФ, основываясь на данной логике, то можно заключить, что в соответствии с требованиями добросовестности на заинтересованную сторону должна возлагаться обязанность предпринять направленные на минимизацию негативных последствий изменения обстоятельств меры заботливости и осмотрительности, какие требуются от стороны по характеру договора и условиям оборота. Иными словами, при таком подходе получается, что в подп. 2 п. 2 ст. 451 ГК РФ речь идет не о причинах, вызвавших существенное изменение обстоятельств, а о последствиях этих причин.
Необходимо отметить, что достаточно часто доктрина толкует подп. 2 п. 2 ст. 451 ГК РФ именно в аспекте последствий, а не причин (на чем настаивает буквальное толкование ГК РФ) изменения ситуации <78>. В целом эта позиция достаточно логична ввиду того, что нельзя преодолеть то, что уже наступило (причины), преодолеть возможно только последствия уже возникших событий. Рассматриваемый подход, таким образом, возлагает на заинтересованную сторону вытекающую из принципа добросовестности обязанность предпринять меры по минимизации негативных последствий изменившейся ситуации, что отвечает интересам обеих сторон договора и гражданского оборота в целом. Более того, законодательно установленная граница должного поведения заинтересованной стороны (а именно меры заботливости и осмотрительности, которые требовались по характеру договора и условиям оборота) позволяет отделить ситуации юридически значимого изменения обстоятельств от всех прочих. Если сторона договора не может разумными мерами преодолеть негативные последствия изменившейся обстановки, то речь идет о некоем неординарном изменении ситуации, при котором как раз необходимо расторжение (изменение) договора.
--------------------------------
<78> См., напр.: Дудко А.Г. Существенное изменение обстоятельств как основание изменения или расторжения договора // Вестник Московского университета. Сер. 11. Право. 2000. N 1. С. 102; Ерахтина О.С. Указ. соч. С. 85; Иванов А.А. Указ. соч.; Очхаев Т.Г. Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств. С. 92 - 94.
Необходимо отметить, что такой подход можно встретить и в отечественной судебной практике. См., напр.: Постановления ФАС Северо-Западного округа от 14.05.2010 N Ф07-2467/2010 по делу N А56-20293/2009; ФАС Московского округа от 15.06.2010 N КГ-А41/5573-10 по делу N А41-40528/09; Восемнадцатого ААС от 13.08.2015 N 18АП-7655/2015 по делу N А47-11/2015.

В связи с этим представляется, что в подп. 2 п. 2 ст. 451 ГК РФ речь должна идти о последствиях изменившейся обстановки (но не о ее причинах) и мерах по преодолению таковых, доступных заинтересованной стороне. Именно подобный подход корреспондирует смыслу и общей направленности норм о существенном изменении обстоятельств, ориентированных на восстановление баланса имущественных интересов сторон, нарушенного произошедшим изменением обстановки.

2.2.3. Нарушение баланса в соотношении имущественных интересов сторон и возникновение значительного ущерба для заинтересованной стороны

Для того чтобы существенное изменение обстоятельств повлекло расторжение (изменение) договора, оно должно приводить к тому, что исполнение договора без изменения его условий (в целях адаптации к изменившейся обстановке) значительно нарушает соответствующее договору соотношение имущественных интересов сторон. Причем этот дисбаланс выражается в таком ущербе для заинтересованной стороны, что она в значительной степени лишается того, на что вправе была рассчитывать при заключении договора (подп. 3 п. 2 ст. 451 ГК РФ).
Рассматриваемый признак существенного изменения обстоятельств отражает отличительную особенность и неотъемлемую характеристику анализируемого основания расторжения (изменения) договора: существенное изменение обстоятельств никогда не влечет невозможность исполнения в смысле ст. ст. 416 и 417 ГК РФ. Для того чтобы оно служило основанием расторжения (изменения) договора, необходимо, чтобы "наступление этих обстоятельств не привело к невозможности исполнения договорных обязательств" <79>. Обозначенного вывода придерживается и судебная практика <80>, усматривающая характерную черту существенного изменения обстоятельств именно в том, что в подобной ситуации возможность исполнения договора во всех случаях должна присутствовать, но такое исполнение будет значительно нарушать баланс интересов сторон <81>.
--------------------------------
<79> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / под ред. С.П. Гришаева, А.М. Эрделевского. М., 2005. С. 885 (автор главы - Э.П. Гаврилов). См. также: Дождев Д.В. Изменение и расторжение договора вследствие существенного изменения обстоятельств: европейская правовая традиция и современные тенденции // Труды Института государства и права Российской академии наук. 2018. Т. 13. N 1. С. 104, 106; Очхаев Т.Г. Существенное изменение обстоятельств и смежные институты обязательственного права // Вестник гражданского права. 2012. N 6. С. 49 - 74.
<80> См., напр.: Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 24.08.2007 N А79-9483/2006; ФАС Московского округа от 08.02.2010 N КГ-А41/15030-09, от 15.07.2014 N Ф05-6732/2014 по делу N А41-61151/13; ФАС Северо-Западного округа от 29.12.2010 по делу N А21-14865/2009; Восемнадцатого ААС от 13.08.2015 N 18АП-7655/2015 по делу N А47-11/2015.
<81> См.: Постановления ФАС Северо-Западного округа от 13.10.2010 по делу N А56-16643/2009; АС Поволжского округа от 20.01.2015 N Ф06-19120/2013 по делу N А72-2554/2014.

Существенное изменение обстоятельств представляет собой случай чрезвычайной затруднительности исполнения обязательств, но никак не его невозможности. Поэтому стоит критически отнестись к традиционному для доктрины наименованию последствий существенного изменения обстоятельств как "экономической невозможности исполнения" <82>. Как уже неоднократно говорилось ранее, последствия существенно изменившихся обстоятельств и невозможность исполнения - абсолютно различные явления, отождествлять их недопустимо. Существенное изменение обстоятельств влечет возникновение ситуации, при которой "исполнить договор при таких условиях в принципе возможно, но это приведет к настолько разорительным последствиям для стороны, что теряется сам смысл вступления в договорные отношения, которые должны быть по общему правилу взаимовыгодными" <83>. Невозможность исполнения, в свою очередь, влечет автоматическое прекращение обязательства.
--------------------------------
<82> См., напр.: Ойгензихт В.А. Проблема риска в гражданском праве. Часть общая. Душанбе, 1972. С. 172 - 174; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / под ред. проф. В.П. Мозолина и проф. М.Н. Малеиной (автор комментария к ст. 419 ГК РФ - Ю.П. Свит); Соменков С.А. Прекращение и расторжение договоров: общее и особенное // Законы России: опыт, анализ, практика. 2008. N 2. С. 3 - 16.
<83> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / под ред. проф. В.П. Мозолина и проф. М.Н. Малеиной. С. 877 (автор главы - С.А. Соменков).

Нарушение баланса в соотношении имущественных интересов сторон как юридически значимый признак и одновременно последствие существенного изменения обстоятельств в соответствии со ст. 451 ГК РФ выражается в значительном ущербе для заинтересованной стороны. Законодательная формулировка этого признака изменившейся обстановки максимально обобщенная - в частности, в ней не определяется, в какой форме может быть выражен этот ущерб и что включается в данное понятие.
В международных унификационных документах (в отличие от ГК РФ) указывается на конкретные формы выражения подобного дисбаланса имущественных интересов сторон. В соответствии с Принципами УНИДРУА нарушение равновесия договорных обязательств может выражаться либо в возрастании для стороны стоимости исполнения, либо в уменьшении ценности получаемого стороной исполнения (ст. 6.2.2). При этом, как говорится в комментариях к Принципам УНИДРУА, в последнем случае "простое изменение мнения получающей стороны в отношении ценности исполнения не имеет значения" <84>. Аналогичное регулирование предусмотрено и в PECL (п. 1 ст. 6.111), которые расценивают описанные варианты нарушения баланса имущественных интересов сторон как чрезмерную обременительность исполнения (excessively onerous performance), возникшую вследствие изменения обстоятельств.
--------------------------------
<84> Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2004 / пер. с англ. А.С. Комарова. С. 206.

DCFR, в сущности, повторяя уже вышеобозначенные положения Принципов УНИДРУА и PECL, включает также указание на то, что изменение обстоятельств приводит к такой ситуации, при которой связывать должника существующим обязательством при новых, изменившихся обстоятельствах является очевидно несправедливым (manifestly unjust to hold the debtor to the obligation) (п. 2 ст. III.-1:110). Применительно к последнему (очевидной несправедливости сохранения договорных отношений) в теории высказывается вполне обоснованная критика, связанная с тем, что критерий несправедливости сохранения договора в неизменном виде является крайне субъективным и его интерпретация судом может быть проблематичной и в целом произвольной <85>.
--------------------------------
<85> См., напр.: Momberg U.R. Op. cit. P. 249 - 252.

2.2.4. Отсутствие возложения риска изменения обстоятельств на заинтересованную сторону

Последним юридически значимым признаком существенного изменения обстоятельств, необходимым для расторжения (изменения) договора, является то, что риск изменения обстоятельств не возлагается на заинтересованную сторону. Наличие этого условия может следовать из обычаев либо из существа договора.
Невозложение риска изменения обстоятельств на заинтересованную сторону выступает неотъемлемым признаком изменения обстановки, который зафиксирован в том числе и на уровне международных унификаций. Принципы УНИДРУА, например, устанавливают, что соответствующий риск не должен быть принят на себя потерпевшей стороной (ст. 6.2.2). Принципы УНИДРУА никак не конкретизируют, каким образом этот риск может быть возложен на сторону договора - в силу прямого указания закона, договора, или же данный вывод может быть сделан в результате толкования договора. В комментариях к данному положению Принципов УНИДРУА говорится: "Риски не обязательно должны быть приняты прямо, это может следовать из самого характера договора. Сторона, вступающая в спекулятивную сделку, подразумевается принимающей на себя определенную степень риска, даже если она не могла в полной мере осознавать этот риск в момент, когда она вступала в договор" <86>. В подп. "c" п. 2 ст. 6.111 PECL и ст. III.-1:110 DCFR в части принятия рисков изменения обстановки закреплено регулирование, аналогичное ст. 6.2.2 Принципов УНИДРУА.
--------------------------------
<86> Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2004 / пер. с англ. А.С. Комарова. С. 206.

Российский законодатель не указывает, каким образом стороны могут принять на себя риски последующего изменения обстоятельств, предоставляя тем самым правоприменителю абсолютную дискрецию при решении этого вопроса. Отечественная судебная практика склонна рассматривать, например, условие о фиксированной цене договора как принятие стороной на себя риска изменения обстоятельств, которое следует из существа договора <87>.
--------------------------------
<87> См., напр.: Постановления ФАС Дальневосточного округа от 04.05.2009 N Ф03-1706/2009 по делу N А37-1312/2008; Девятого ААС от 15.07.2009 N 09АП-11370/2009.

В доктрине в отношении проблематики фиксированной цены договора как способа принятия стороной на себя рисков последующего изменения обстоятельств существует две точки зрения. Первая сводится к тому, что установление в договоре твердой цены всегда означает принятие стороной соответствующего риска и, как следствие, невозможность требовать расторжения (изменения) договора по правилам ст. 451 ГК РФ <88>. Вторая позиция менее категорична. Она подразумевает, что фиксированные цены как таковые, рассмотренные обособленно от иных условий договора, его существа, не могут однозначно свидетельствовать о принятии стороной соответствующих рисков <89>.
--------------------------------
<88> См.: Назыков А.Л. "Оговорка о неизменности обстоятельств" и ее рецепция в российском гражданском праве (clausula rebus sic stantibus): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. С. 12.
<89> См.: Ерахтина О.С. Указ. соч. С. 86 - 87; Соменков С.А. Расторжение договора в гражданском обороте: Теория и практика. С. 77. См. также: Очхаев Т.Г. Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств. С. 118 - 119.

С нашей точки зрения, последняя позиция более обоснованна. Тот факт, что риск наступления неблагоприятных последствий из-за изменения обстоятельств несет заинтересованная сторона, должен следовать именно из существа договора. Это, в свою очередь, предполагает анализ договора в целом, а не одного его условия, рассмотренного изолированно от иных положений. Безусловно, условие о фиксированной цене договора - это один из достаточно весомых показателей, свидетельствующих о принятии стороной рисков последующего изменения обстановки, но фактор не абсолютный и не самодовлеющий.
В пользу обосновываемой точки зрения говорит и системный анализ положений действующего ГК РФ. Так, абз. 2 п. 6 ст. 709 устанавливает возможность требовать увеличения цены или расторжения договора подряда при существенном возрастании стоимости материалов и оборудования, предоставленных подрядчиком, а также оказываемых ему третьими лицами услуг, которые нельзя было предусмотреть при заключении договора. Иными словами, в данной норме речь идет о последствиях изменения обстановки применительно к договору подряда, и законодатель допускает в случае такого изменения возможность увеличения цены договора, в том числе и твердой <90> (т.е. фиксированной).
--------------------------------
<90> См., напр.: Постановления АС Северо-Западного округа от 04.05.2016 N Ф07-2129/2016 по делу N А56-25432/2015; Четвертого ААС от 26.04.2011 по делу N А58-5970/2010; Тринадцатого ААС от 18.03.2013 по делу N А42-5308/2012; Восьмого ААС от 26.04.2013 по делу N А70-5067/2012; Девятого ААС от 25.03.2014 по делу N А40-79196/13; Девятнадцатого ААС от 18.06.2015 по делу N А08-785/2013.

Более того, даже если согласиться с противоположной позицией и признать, что установление фиксированной цены договора как таковое является принятием сторонами на себя соответствующих рисков, связанных с возможными колебаниями цен, едва ли следует всегда и безапелляционно признавать, что данные риски охватывают собой не только некие средние, разумные изменения, но еще и те, которые носят чрезвычайный, экстраординарный характер, т.е. являются существенным изменением обстоятельств <91>. Закрепляя в договоре фиксированную цену, стороны, очевидно, тем самым принимают на себя риски возможного колебания цен в будущем. В то же время решение вопроса о том, охватывает ли принятие такого риска колебание цен в абсолютно любых пределах (в том числе и многократных), зависит от конкретных фактических обстоятельств.
--------------------------------
<91> См.: Fuller L.L. Basic Contract Law. 3rd ed. St. Paul, Minn., 1972. P. 805.

Еще одним способом принятия на себя рисков возможного последующего изменения обстановки с точки зрения российской судебной практики является установление цены договора в валюте <92>. Указание в договоре в качестве валюты долга иностранной денежной единицы со всей очевидностью предполагает, что стороны не могли не принимать на себя риски возможного колебания курса валюты в период действия договора. Более того, установление иностранной валюты долга в договоре главным образом преследует цель застраховать стороны от нестабильности национальной валюты и выразить свои денежные обязательства в более стабильной и предсказуемой, с точки зрения конкретных участников оборота, денежной единице. Вместе с тем, с нашей точки зрения, основания полагать, что в рассматриваемой ситуации сторона по денежному обязательству, выраженному в иностранной валюте, согласившись на такое положение договора, тем самым приняла на себя риски абсолютно любого (даже крайне чрезмерного и многократного) колебания курса, едва ли есть во всех без исключения случаях. Поэтому отождествлять наличие в договоре положения об иностранной валюте долга с безусловным принятием стороной рисков существенного изменения обстоятельств, не анализируя при этом иные положения договора, было бы преждевременным и не отвечающим интересам сторон договора и гражданского оборота в целом.
--------------------------------
<92> См., напр.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 11.01.2007 N Ф04-8719/2006(29809-А75-16) по делу N А75-2991/2006; АС Московского округа от 16.02.2016 N Ф05-276/2016 по делу N А40-22624/2015, от 21.06.2016 N Ф05-6712/2016 по делу N А41-99142/2015, от 13.05.2016 N Ф05-4707/2016 по делу N А41-71971/2015; АС Северо-Западного округа от 21.07.2016 N Ф07-3256/2016, Ф07-3253/2016 по делу N А56-37869/2015. См. также: Апелляционные определения Ростовского областного суда от 03.08.2015 по делу N 33-11470/2015; Санкт-Петербургского городского суда от 01.06.2016 N 33-11147/2016 по делу N 2-330/2016. Ср. с позицией, изложенной в п. 8 Обзора судебной практики ВС РФ N 1 (2017) (утв. Президиумом ВС РФ 16.02.2017), согласно которой валютные колебания являются обстоятельством, предвидимым сторонами.

Существенное изменение обстоятельств является основанием для расторжения (изменения) договора, если иное не предусмотрено самим договором (абз. 1 п. 1 ст. 451 ГК РФ). Иными словами, стороны своим непосредственным волеизъявлением могут исключить действие ст. 451 ГК РФ на их отношения и тем самым возложить риск возможного изменения обстоятельств на кого-либо из контрагентов. При наличии в договоре подобного условия заинтересованное лицо не вправе требовать расторжения (изменения) договора в связи с существенным изменением обстоятельств ввиду того, что при заключении договора оно приняло на себя соответствующие риски.

2.2.4.1. Риск изменения обстоятельств и предпринимательский риск: проблемы соотношения

Проблема соотношения риска изменения обстоятельств и предпринимательского риска получает достаточно своеобразную интерпретацию в российской судебной практике применительно к ситуациям, когда требование о расторжении (изменении) договора в связи с существенным изменением обстоятельств заявляет субъект, осуществляющий предпринимательскую деятельность.
Основной тенденцией судебной практики является непризнание, в частности, финансового кризиса и резких инфляционных колебаний существенным изменением обстоятельств по причине предвидимости этих процессов. Основываясь на данной предпосылке, а также на том, что предпринимательская деятельность осуществляется соответствующими лицами на свой риск (абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК РФ), российский правоприменитель приходит к следующему выводу: резкие колебания уровня инфляции <93>, а также возможность наступления финансового кризиса <94> представляют собой не что иное, как предпринимательский риск, а значит, на соответствующую сторону возлагается несение риска изменившихся обстоятельств.
--------------------------------
<93> См., напр.: Постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 10.08.2006 N А33-30379/05-Ф02-3960/06-С2 по делу N А33-30379/05; ФАС Северо-Западного округа от 29.02.2008 N А52-2073/2007, от 10.07.2008 N А56-25382/2007, от 12.07.2010 по делу N А13-14225/2009, от 12.04.2011 по делу N А56-87866/2009; Четырнадцатого ААС от 25.09.2008 N 14АП-3355/2008; Девятнадцатого ААС от 25.07.2008 N 19АП-2961/08; Двенадцатого ААС от 25.04.2008 N 12АП-1072/2008; Тринадцатого ААС от 02.04.2009 по делу N А42-3494/2008; Четвертого ААС от 15.03.2011 по делу N А19-16050/2010, от 28.12.2015 N 04АП-6533/2015 по делу N А19-8587/2015; Пятнадцатого ААС от 01.09.2016 N 15АП-11705/2016 по делу N А32-11438/2016.
<94> См.: Постановления ФАС Северо-Западного округа от 24.06.2010 N А26-10496/2009, от 16.09.2010 N Ф07-8006/2010; ФАС Московского округа от 28.09.2009 N КГ-А40/9536-09, от 15.06.2010 N КГ-А41/5573-10, от 25.10.2010 N КГ-А40/12430-10; ФАС Центрального округа от 14.09.2011 по делу N А23-4027/10Г-16-244; ФАС Восточно-Сибирского округа от 27.12.2011 по делу N А19-10682/2011; Одиннадцатого ААС от 09.12.2009 N 11АП-9706/2009.

При подобном подходе мы вынуждены прийти к выводу, что ст. 451 ГК РФ не может быть в принципе применена к ситуациям, когда резкие колебания экономической конъюнктуры оказывают существенное влияние на договорные отношения предпринимателей. Важно при этом заметить, что правила ст. 451 ГК РФ прямо не ограничивают возможность ее применения только предпринимательской либо только непредпринимательской сферой. Нельзя не обратить внимания и на то, что основной сферой применения ст. 451 ГК РФ выступают именно договорные отношения предпринимателей, о чем свидетельствует значительное число решений арбитражных судов по вопросу расторжения (изменения) договоров ввиду последующего изменения обстановки.
Позиция российского правоприменителя, предполагающая, по сути, включение существенного изменения обстоятельств в сферу предпринимательского риска заинтересованной стороны, представляется принципиально неверной также в связи со следующим.
Во-первых, существенное изменение обстоятельств является внешним по отношению к сторонам договора и непредвидимым, а также не зависит от их воли. Кроме того, изменение обстановки - это некая чрезвычайная, экстраординарная ситуация. Не вдаваясь в детальное рассмотрение предпринимательского риска (его понятия и содержания), следует указать на то, что рисковый характер как признак предпринимательской деятельности (абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК РФ) присущ таковой всегда и является имманентным. Далее неизбежно возникает вопрос: должны ли предприниматели нести риски, связанные с чрезвычайными непредвидимыми случаями, не зависящими от их воли и в принципе находящимися вне сферы их контроля? Представляется, что ответ должен быть отрицательным. С нашей точки зрения, предпринимательским риском могут и должны охватываться только те изменения обстоятельств, которые не носят подобного экстраординарного, исключительного характера, т.е. не являются существенным изменением обстоятельств по смыслу ст. 451 ГК РФ.
Во-вторых, согласно ГК РФ из существа договора может следовать то, что заинтересованная сторона несет риск изменившейся обстановки (подп. 4 п. 2 ст. 451 ГК РФ). В связи с этим интересно, можно ли и в целом правильно ли рассматривать предпринимательский характер договора как единственно возможное его существо? Категория "существо договора" используется законодателем в тексте ГК РФ достаточно часто, однако ее содержание нигде не раскрывается. Как представляется, понятие "существо договора" - это некий комплексный правовой термин, который включает, в частности, цель, которую преследуют стороны при заключении данного договора, направленность конкретной договорной конструкции на достижение определенных последствий, особенности и специфику конкретного договора. Предпринимательский характер договора, по нашему мнению, также может быть включен в его существо. Однако не стоит ставить предпринимательский характер на первое место и рассматривать его как доминирующий элемент, подавляющий иные в существе договора.
Позиция российской судебной практики, отождествляющая предпринимательский риск и риск существенного изменения обстоятельств, заставляет нас задуматься: если допустить, что нормы ст. 451 ГК РФ не могут быть применены к предпринимательским отношениям, то какие случаи тогда призвана урегулировать эта статья? Как подчеркивалось ранее, возможность расторжения (изменения) гражданско-правового договора в связи с существенным изменением обстоятельств представляет собой реализацию clausula rebus sic stantibus. В связи с этим небезосновательным представляется высказывание О.С. Иоффе о том, что "под влиянием экономических потрясений безусловная обязательность заключенного договора подвергается все более ограничительному доктринальному толкованию. Такое толкование основывается на утверждении, что всякий договор заключается с надеждой на неизменность обстоятельств, сопутствовавших его заключению, ко времени, когда он должен быть исполнен" <95>. В данном случае автор делает акцент, в частности, и на том, что возможность пересмотра условий договора, его прекращения при изменении обстановки, в которой таковой заключался, имеет место главным образом, если подобные изменения вызваны именно экономическими процессами. Однако российская судебная практика, отказываясь видеть вышеобозначенное назначение ст. 451 ГК РФ, не применяет ее в тех ситуациях, когда она выступает адекватным регулятором отношений сторон при резком изменении баланса их имущественных интересов, вызванном внешними процессами.
--------------------------------
<95> Иоффе О.С. Из истории цивилистической мысли (Цивилистическая доктрина промышленного капитализма) // Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву. М., 2000. С. 106 - 107. См. также: Ойгензихт В.А. Указ. соч. С. 141.

В заключение необходимо еще раз обратить внимание на недопустимость отождествления предпринимательского риска и риска существенно изменившихся обстоятельств, предусмотренного подп. 4 п. 2 ст. 451 ГК РФ. Ввиду того, что существенное изменение обстоятельств носит не только внешний неподконтрольный сторонам характер, но еще и обладает свойством экстраординарности, сфера риска изменившейся обстановки начинается там, где заканчивается граница действия риска предпринимательского.

3. Последствия существенного изменения обстоятельств по российскому праву

Существенное изменение обстоятельств с точки зрения действующего российского законодательства является основанием расторжения либо изменения договора. Радикальное изменение обстановки никогда не ведет к невозможности исполнения обязательства (ст. ст. 416, 417 ГК РФ). Наоборот, исполнение обязательства в такой ситуации возможно, однако экономически необоснованно с позиций заинтересованной стороны <96>. Существенное изменение обстоятельств не является основанием освобождения стороны договора от ответственности за нарушение обязательств, а также не предоставляет право на приостановление исполнения.
--------------------------------
<96> См., напр.: Ойгензихт В.А. Указ. соч. С. 168 - 177.

Существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, является основанием для его изменения или расторжения, если иное не предусмотрено договором или не вытекает из его существа (абз. 1 п. 1 ст. 451 ГК РФ). Будучи диспозитивной, указанная норма позволяет сторонам своим волеизъявлением исключить применение ст. 451 к их договорным отношениям.
Рассматриваемое положение закона получило следующее возможное толкование на уровне доктрины. В литературе высказывается точка зрения, согласно которой подобная формулировка предполагает в том числе, что "стороны вправе также заранее включить в договор некоторые условия, изменяющие нормы ст. 451" <97>. Подобная позиция вызывает ряд возражений.
--------------------------------
<97> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / под ред. С.П. Гришаева, А.М. Эрделевского. С. 885 (автор главы - Э.П. Гаврилов). См. также: Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307 - 453 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2017. С. 1095 - 1096 (автор комментария - А.Г. Карапетов).

Во-первых, то иное, что может быть предусмотрено договором, в силу буквального толкования положений закона относится только к правилу п. 1 ст. 451 ГК РФ, а не к статье в целом. Соответственно, в договоре может быть закреплено лишь положение, прямо противоположное содержащемуся в рассматриваемой норме закона, а именно устанавливающее невозможность расторжения договора ввиду существенно изменившихся обстоятельств.
Во-вторых, эта позиция полагает возможность "изменить или дополнить предусмотренный в данной статье список оснований для расторжения (изменения) (например, исключить фактор непредвидимости)" <98>. Вместе с тем как сам закон, так и судебная практика <99> едины в том, что для того, чтобы изменение обстоятельств являлось основанием расторжения (изменения) договора, таковое должно отвечать признакам, обозначенным в п. 2 ст. 451 ГК РФ, одновременно и в совокупности. Поэтому предоставление сторонам права изменять нормы ст. 451 ГК РФ приведет лишь к тому, что данное правило будет нарушаться, а договоры расторгаться, хотя и со ссылкой на существенное изменение обстоятельств (а значит, и по соответствующим правилам), но фактически при отсутствии такового.
--------------------------------
<98> Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307 - 453 Гражданского кодекса Российской Федерации. С. 1095 (автор комментария - А.Г. Карапетов).
<99> См.: Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 24.08.2007 по делу N А79-9483/2006; ФАС Московского округа от 02.02.2009 N КГ-А40/13358-08; АС Московского округа от 20.11.2014 N Ф05-12196/2014 по делу N А40-23092/14-5-16, от 23.01.2015 N Ф05-15329/2014 по делу N А40-23095/14; ФАС Северо-Западного округа от 13.09.2010 по делу N А05-21800/2009; ФАС Уральского округа от 08.07.2014 N Ф09-4145/14 по делу N А47-5080/2013; АС Западно-Сибирского округа от 09.04.2015 N Ф04-17610/2015 по делу N А27-5550/2013; Десятого ААС от 20.11.2009 N 10АП-5409/2009.

В-третьих, даже если предположить возможность обозначенной интерпретации п. 1 ст. 451 ГК РФ и предоставить сторонам право по своему усмотрению изменять в договоре правила данной статьи, то с неизбежностью возникает следующий вопрос: согласуется ли это с общей направленностью регулирования такого основания расторжения (изменения) договора, как существенное изменение обстоятельств, отвечает ли его целям и задачам?
Расторжение (изменение) договора со ссылкой на значительное изменение обстановки является исключением из общего принципа договорного права pacta sunt servanda <100>. Кроме того, как уже неоднократно подчеркивалось, расторжение (изменение) договора по правилам ст. 451 ГК РФ является крайне специфичной ситуацией, рассчитанной на применение только в строго определенных, достаточно редких случаях. Именно в связи с этим законодатель в рассматриваемом случае устанавливает особые последствия расторжения договора (п. 3 ст. 451 ГК РФ), а также условия, при наличии которых договор изменяется, а не расторгается (п. 4 ст. 451 ГК РФ).
--------------------------------
<100> См.: Назыков А.Л. "Оговорка о неизменности обстоятельств" и ее рецепция в российском гражданском праве (clausula rebus sic stantibus): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. С. 3; Соменков С.А. Прекращение договорных обязательств в связи с существенным изменением обстоятельств; Чистяков К.Е. Изменение и расторжение гражданско-правового договора: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. С. 21; Beatson J., Friedman D. Good Faith and Fault in Contract Law Good Faith and Fault in Contract Law. URL: http://www.oxfordscholarship.com/view/10.1093/acprof:oso/9780198265788.001.0001/acprof-9780198265788-chapter-14; Treitel G.H. Frustration and Force Majeure. 2nd ed. London, 2004. P. 1.

Ввиду подобного особого положения рассматриваемой нормы в системе гражданского законодательства этот институт регулируется преимущественно императивно: в частности, законодатель устанавливает признаки, которым должно отвечать существенное изменение обстоятельств. Предоставление сторонам договора права тем или иным образом изменять нормы действующего законодательства может привести лишь к тому, что особый статус ст. 451 ГК РФ, рассчитанной на применение в строго определенных исключительных случаях <101>, будет утрачен. Вмешательство сторон и изменение нормативно установленных правил повлечет лишь искажение самого смысла действующего законодательства.
--------------------------------
<101> См.: Определение ВС РФ от 17.04.2017 N 306-ЭС17-2823 по делу N А12-28452/2016.

Вместе с тем остается не до конца понятным смысл предоставления сторонам права изменять нормы ст. 451 ГК РФ, если у них в силу прямого указания закона есть возможность в любое время прекратить договорные отношения либо изменить их необходимым и выгодным образом своим соглашением (п. 1 ст. 450 ГК РФ), причем вне зависимости от того, произошло ли изменение обстоятельств и является ли оно существенным по правилам ст. 451 ГК РФ. Если контрагенты имеют интерес определенным образом преобразовать свои договорные отношения в случае изменения каких-либо обстоятельств (возможно, не являющегося существенным изменением обстоятельств в смысле ст. 451 ГК РФ), это возможно осуществить в договорном порядке (например, посредством заключения дополнительных соглашений, включения в договор условий).
Доводом в пользу рассматриваемой точки зрения может служить правовая позиция, высказанная ВАС РФ в Постановлении Пленума от 14.03.2014 N 16 "О свободе договора и ее пределах", согласно которой в случаях, когда условие договора предусмотрено нормой, которая применяется, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма), стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней (п. 1). Однако ВАС РФ в п. 3 того же Постановления тем не менее допускает ограничительное толкование указания закона на возможность предусмотреть иное соглашением сторон: таковое может быть обусловлено существом нормы и целями законодательного регулирования.
В то же время, если изменение обстоятельств уже произошло, заключение соглашения о расторжении ставшего невыгодным для одной из сторон договора может быть не всегда интересно другой стороне, по-прежнему заинтересованной в сохранении договора в первоначальном виде. Поэтому в такой ситуации, возможно, с практической точки зрения удобнее и проще урегулировать соглашением сторон последствия уже возникшего существенного изменения обстоятельств, чем понудить не заинтересованную в расторжении договора сторону заключить такое соглашение.
С учетом ранее сделанных замечаний, с нашей точки зрения, диспозитивность сторон применительно к п. 1 ст. 451 ГК РФ должна ограничиваться преимущественно только возможностью исключить распространение ст. 451 ГК РФ на договорные отношения сторон, но не изменить правила этой статьи.
Существенное изменение обстоятельств создает возможность расторжения (изменения) договора, только если иное не вытекает из существа договора (п. 1 ст. 451 ГК РФ). Традиционно в качестве примера приводится следующая ситуация: существу договора страхования противоречит требование страховщика о расторжении этого договора на том основании, что вследствие существенного изменения обстоятельств его фактические убытки значительно превысят предполагавшийся предел возмещения <102>. С этим высказыванием достаточно сложно спорить. Сущность института страхования состоит в перераспределении рисков, а следовательно, страховщик несет все риски, связанные с возможными колебаниями в пределах страховой суммы размера убытков, подлежащих возмещению в договоре имущественного страхования <103>.
--------------------------------
<102> См.: Розенберг М.Г. Указ. соч.; Соменков С.А. Прекращение договорных обязательств в связи с существенным изменением обстоятельств.
<103> Приведенная логика также вполне может быть применена и к договору пожизненной ренты (с учетом того, что алеаторный характер договора постоянной ренты в литературе оспаривается). См., напр.: Гражданское право. Часть вторая: учебник / отв. ред. В.П. Мозолин. М., 2007 (автор главы 4 - А.М. Эрделевский); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / под ред. С.П. Гришаева, А.М. Эрделевского (подготовлено для СПС "КонсультантПлюс" в 2007 г.); Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй: в 3 т. Т. 1 / под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2011 (автор комментария к ст. 583 ГК РФ - Л.Ю. Михеева). В случае, когда для плательщика ренты исполнение договора становится чрезвычайно обременительным ввиду неких непредвидимых на момент его заключения обстоятельств, влияющих на продолжительность периода выплаты рентных платежей, вполне допустимо вести речь о возможности расторжения (изменения) такого договора ввиду существенного изменения обстоятельств.

Р. Саватье касательно рассматриваемой проблематики указывал следующее: "Значение различия между рисковыми и меновыми договорами заключается в том, что рисковой договор не может быть признан недействительным из-за убыточности, даже если он по характеру своему является таковым, поскольку в таком договоре всегда есть элемент неопределенности" <104>. Иными словами, невозможность расторжения (изменения) алеаторных договоров ввиду существенного изменения обстоятельств объясняется их особой рисковой природой. Эта специфика исключает возможность заявления требования по правилам ст. 451 ГК РФ ввиду принятия на себя соответствующих рисков заинтересованной в применении правил о существенном изменении обстоятельств стороной <105>.
--------------------------------
<104> Саватье Р. Теория обязательств. Юридический и экономический очерк. М., 1972. С. 224.
<105> См.: Дудко А.Г. Существенное изменение обстоятельств как основание изменения или расторжения договора. С. 103.

Однако рассматриваемый вывод обозначает иную проблему. В доктрине высказывается позиция, согласно которой "алеаторные договоры (например, договор страхования) не могут быть по общему правилу расторгнуты или изменены по ст. 451 ГК, что определяется особой их природой" <106>. Тем самым сторонники данной точки зрения применительно к алеаторным договорам в принципе практически не допускают возможности их изменения и расторжения ввиду существенного изменения обстоятельств.
--------------------------------
<106> Назыков А.Л. "Оговорка о неизменности обстоятельств" и ее рецепция в российском гражданском праве (clausula rebus sic stantibus): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. С. 17.

Вместе с тем ст. 451 ГК РФ прямо не устанавливает запрет на ее применение в отношении алеаторных договоров, а лишь указывает на то, что существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, является основанием для его изменения или расторжения, если иное не предусмотрено договором или не вытекает из его существа.
Говорить о том, что из существа алеаторного договора вытекает абсолютная невозможность его расторжения или изменения по правилам ст. 451 ГК РФ, нам представляется не совсем корректным ввиду следующего. Применение правил ст. 451 ГК РФ невозможно при таком изменении обстоятельств, которое охватывается сферой риска, принятого по соответствующему договору стороной, заинтересованной в расторжении (изменении) договора. Но превращать это ограничение в абсолютное, предполагающее безусловный запрет применять правила о существенном изменении обстоятельств в отношении рисковых договоров, недопустимо. Нельзя исключать вероятность такого изменения обстоятельств, которое бы, не затрагивая сферу действия рискового характера договора, тем не менее одновременно соответствовало бы всем признакам юридически значимой изменившейся обстановки, которая была бы способна привести к возможности расторгнуть (изменить) договор. Вполне вероятна ситуация, когда вследствие резких экономических колебаний, непредвидимых на момент заключения договора страхования, для страхователя дальнейшее исполнение договора (т.е. выплата страховых взносов) будет чрезвычайно обременительным и при этом будут иметь место все иные признаки существенного изменения обстоятельств, предусмотренные п. 2 ст. 451 ГК РФ. Соответственно, страхователь будет заинтересован в прекращении либо изменении договорных отношений со страховщиком.
В настоящее время рассматриваемая ситуация в некоторой мере лишена актуальности из-за того, что законодатель предоставил страхователю право на односторонний отказ от договора страхования (п. 2 ст. 958 ГК РФ). Вместе с тем последствия одностороннего отказа от договора и его расторжения (изменения) ввиду существенного изменения обстоятельств различны, поэтому страхователь может быть заинтересован именно в применении правил п. п. 3 и 4 ст. 451 ГК РФ, а не в одностороннем отказе от договора.
С учетом вышеизложенного позиция доктрины, не допускающая в качестве общего правила возможность расторжения или изменения алеаторных договоров со ссылкой на существенное изменение обстоятельств, представляется необоснованной как ввиду отсутствия на это прямого указания действующего законодательства, так и вследствие невозможности обосновать данный тезис рисковой природой алеаторного договора. Более корректным, с нашей точки зрения, является вывод о том, что алеаторный договор по общему правилу подлежит расторжению или изменению в связи с существенным изменением обстоятельств. Однако применение правил ст. 451 ГК РФ недопустимо к алеаторным договорам (и это является исключением из общего правила) в тех ситуациях, когда существенное изменение обстоятельств затрагивает сферу рискового характера договора, т.е. когда, в сущности, такое изменение принято на себя стороной, заинтересованной в прекращении или изменении договорных связей, входит в сферу ее риска (подп. 4 п. 2 ст. 451 ГК РФ) <107>.
--------------------------------
<107> Аналогичную точку зрения см.: Dastis J.C.M. Change of Circumstances (Section 313 BGB) Trigger for the Next Financial Crisis? // European Review of Private Law, 2015. Vol. 23. No. 1. Max Planck Private Law Research Paper No. 15/10. P. 92 - 99. URL: https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2607460.

Расторжение (изменение) договора в связи с существенным изменением обстоятельств осуществляется по решению суда. При этом до обращения в суд стороны должны попытаться самостоятельно привести договор в соответствие с существенно изменившимися обстоятельствами либо прекратить его (п. 2 ст. 451 ГК РФ). Данное положение продиктовано тем, что именно стороны способны с учетом собственных интересов наиболее адекватным и приемлемым для себя способом адаптировать договор к изменившимся обстоятельствам либо же, осознавая невозможность этого, прекратить договорные отношения и определить последствия прекращения. Только если стороны не смогли достичь соглашения, допускается обращение в суд с иском о расторжении (изменении) договора в связи с существенным изменением обстоятельств. Соблюдение досудебного порядка урегулирования спора является обязательным, и на истца возлагается обязанность представить соответствующие доказательства <108>.
--------------------------------
<108> См., напр.: Постановления ФАС Московского округа от 19.05.2008 N КГ-А40/4038-08; ФАС Северо-Западного округа от 27.11.2012 по делу N А26-1621/2012; ФАС Поволжского округа от 06.12.2013 по делу N А12-29193/2012; ФАС Волго-Вятского округа от 18.12.2013 по делу N А43-17925/2011.

Относительно процедуры расторжения (изменения) договора ст. 451 ГК РФ говорит лишь о том, что до судебной стадии разрешения спора стороны должны попытаться самостоятельно урегулировать возникшие разногласия. В рассматриваемой ситуации представляется возможным и целесообразным применять общие правила ст. 452 ГК РФ о порядке расторжения (изменения) договора. Обращение в суд с такими требованиями возможно только после получения отказа другой стороны на предложение изменить или расторгнуть договор либо неполучения ответа в срок, указанный в предложении или установленный законом либо договором, а при его отсутствии - в тридцатидневный срок (п. 2 ст. 452 ГК РФ). Данное правило подтверждается как доктриной <109>, так и судебной практикой <110>.
--------------------------------
<109> См.: Дудко А.Г. Существенное изменение обстоятельств как основание изменения или расторжения договора. С. 101.
<110> См.: Постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 24.11.2005 N Ф08-5274/05; ФАС Московского округа от 19.05.2008 N КГ-А40/4038-08.

Расторжение (изменение) договора в связи с существенным изменением обстоятельств производится судом только по требованию заинтересованной стороны, но никак не по собственной инициативе <111>. Последствия существенного изменения обстоятельств наступают только в случае установления судом наличия четырех его нормативно предусмотренных признаков (п. 2 ст. 451 ГК РФ). Заинтересованная сторона, указывающая на существенное изменение обстоятельств как на основание своих исковых требований о расторжении (изменении) договора, должна доказать соответствие кардинального изменения обстановки этим четырем признакам <112>.
--------------------------------
<111> Дудко А.Г. Существенное изменение обстоятельств как основание изменения или расторжения договора. С. 101.
<112> См.: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 11.04.2007 N Ф08-1703/07, от 16.09.2009 по делу N А53-117/2009; ФАС Волго-Вятского округа от 03.12.2008 по делу N А28-1692/2008-73/32; ФАС Поволжского округа от 04.12.2008 по делу N А65-8670/08, от 27.02.2009 по делу N А72-5802/2007, от 14.12.2009 по делу N А65-11360/2009, от 11.04.2012 по делу N А65-9147/2011; ФАС Западно-Сибирского округа от 23.06.2009 по делу N Ф04-3544/2009(8871-А03-47); ФАС Московского округа от 19.03.2014 по делу N А40-68115/13.

Существенное изменение обстоятельств в отечественном правопорядке служит основанием расторжения или изменения договора. Устанавливая два возможных последствия кардинального изменения обстановки, законодатель в отношении каждого из них оговаривает условия его применения. Расторжение договора в указанной ситуации является общим правилом, изменение договора - это исключение, допускающееся лишь в двух случаях: когда расторжение договора (1) противоречит общественным интересам либо (2) повлечет для сторон ущерб, значительно превышающий затраты, необходимые для исполнения договора на измененных судом условиях.
Подобный законодательный вариант регулирования, с нашей точки зрения, заслуживает безусловной поддержки <113>. Существенное изменение обстоятельств ведет к значительному изменению баланса интересов сторон, исполнение договора на имеющихся условиях абсолютно неприемлемо и нецелесообразно для сторон применительно к новой обстановке. Более того, сторонам была предоставлена возможность (на досудебной стадии) своими силами урегулировать возникшие у них разногласия и изменить договор - привести его в соответствие с новыми условиями. Если же стороны не смогли это сделать сами, то едва ли суд сможет сделать это за них.
--------------------------------
<113> Иную точку зрения см., напр.: Дудко А.Г. Правовая адаптация долгосрочных договоров к изменившимся обстоятельствам: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. С. 26; Ерахтина О.С. Указ. соч. С. 87 - 88; Очхаев Т.Г. Изменение и расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств. С. 148 - 152.
См. также: § 313 ГГУ; ст. 1195 ФГК; ст. 6.2.3 Принципов УНИДРУА 2016; ст. 6.111 PECL; ст. III.-1:110 DCFR.

Расторжение договора является тем результатом, который исторически отражал последствия изменившейся обстановки. Л.А. Лунц, рассматривая развитие института изменения обстоятельств в Германии, отмечал, что в немецкой судебной практике "допускалась ссылка заинтересованной стороны на изменившиеся вследствие обесценения денег обстоятельства (clausula rebus sic stantibus), но ссылка эта по общему правилу приводила не к изменению условий договора, не к переоценке суммы денежных долгов, а к признанию всего обязательства утратившим силу" <114>.
--------------------------------
<114> Лунц Л.А. Указ. соч. С. 116, 204.

Приоритетное положение расторжения договора как последствия существенного изменения обстоятельств перед его изменением может быть объяснено и тем, что изменение договора по решению суда - это в любом случае нарушение принципа свободы договора, вмешательство в частную сферу сторон по формулированию условий соглашения. В связи с этим возможности суда по самостоятельной корректировке содержания договора должны быть сведены к минимуму и допустимы лишь в крайне ограниченном числе случаев.
Законодатель подчеркивает, что изменение договора по решению суда допускается в исключительных ситуациях, прямо предусмотренных действующим законодательством <115>: когда расторжение договора противоречит общественным интересам либо повлечет для сторон ущерб, значительно превышающий затраты, необходимые для исполнения договора на измененных судом условиях (п. 4 ст. 451 ГК РФ). Поскольку указанные случаи являются исключением, значит, данное правило не подлежит расширительному толкованию.
--------------------------------
<115> См.: Позднышева Е.В. Практика применения положений о расторжении и изменении договора в новой редакции ГК РФ // Журнал российского права. 2016. N 12. С. 55 - 68. См. также: Определение ВС РФ от 17.04.2017 N 306-ЭС17-2823 по делу N А12-28452/2016.

Ситуации, при которых возможно изменение договора, а не его расторжение, рассчитаны на достаточно узкую сферу применения и представляют собой действительно исключительные случаи <116>. Именно в силу указанных особенностей при возникновении подобных обстоятельств суд наделяется правом вторгнуться в область свободного усмотрения сторон и изменить условия соглашения в целях предотвращения потерь, чем те, которые повлечет расторжение договора. При этом для изменения договора по решению суда должно быть доказано не только существенное изменение обстоятельств и наличие всех его признаков, но также хотя бы одно из условий, предусмотренных п. 4 ст. 451 ГК РФ <117>.
--------------------------------
<116> См.: Постановления ФАС Дальневосточного округа от 18.05.2010 N Ф03-3095/2010, от 17.09.2012 N Ф03-3937/2012; АС Дальневосточного округа от 02.11.2015 N Ф03-4678/2015 по делу N А59-2123/2014; ФАС Западно-Сибирского округа от 15.12.2011 по делу N А46-1885/2011, от 05.06.2012 по делу N А70-11050/2011, от 11.12.2012 по делу N А03-1976/2012; АС Западно-Сибирского округа от 22.07.2015 N Ф04-20962/2015 по делу N А45-17338/2014; ФАС Поволжского округа от 01.10.2013 по делу N А55-32902/2012; АС Московского округа от 11.02.2015 N Ф05-14169/2013 по делу N А40-21817/13-156-204.
<117> См.: Определения ВАС РФ от 13.07.2010 N ВАС-8602/10, от 25.02.2010 N ВАС-1074/10; Постановления ФАС Московского округа от 04.12.2007 N КГ-А40/12576-07, от 05.11.2009 N КГ-А40/11436-09, от 17.02.2010 N КГ-А40/247-10; ФАС Волго-Вятского округа от 02.02.2012 по делу N А11-847/2009; АС Волго-Вятского округа от 18.11.2015 N Ф01-4345/2015 по делу N А79-7895/2010; ФАС Дальневосточного округа от 31.03.2014 N Ф03-524/2014 по делу N А59-2229/2013, от 25.06.2014 по делу N А19-9763/2013; АС Восточно-Сибирского округа от 27.04.2015 N Ф02-1499/2015 по делу N А33-18320/2014; Двадцатого ААС от 26.02.2015 N 20АП-258/2015 по делу N А54-3622/2014. См. также: Рекомендации Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Уральского округа от 30.05.2013 N 1/2013 (протокол от 28.08.2013 N 1).

Несмотря на то, что условия изменения договора в случае существенного изменения обстоятельств прямо предусмотрены в п. 4 ст. 451 ГК РФ, российские суды нередко их просто игнорируют и изменяют договор при наличии существенного изменения обстоятельств, но в отсутствие таких условий <118>.
--------------------------------
<118> См., напр.: Постановления Девятого ААС от 29.08.2008 N 09АП-7800/2007, от 17.07.2009 N 09АП-11670/2009; Первого ААС от 07.08.2009 N 01АП-3165/09; Девятнадцатого ААС от 08.09.2010 N 19АП-5759/10.

В случаях расторжения договора в связи с существенным изменением обстоятельств законодатель устанавливает специальное последствие такового. По требованию любой из сторон суд может определить последствия расторжения договора, исходя из необходимости справедливого распределения между сторонами расходов, понесенных ими в связи с его исполнением (п. 3 ст. 451 ГК РФ). Необходимо обратить внимание на то, что распределение расходов осуществляется исключительно по инициативе стороны, ни никак не по воле самого суда.
Действующее законодательство не определяет, что следует включать в категорию "расходы". Представляется, что в данном случае вполне можно согласиться с существующей в доктрине точкой зрения, согласно которой под расходами следует понимать любые затраты сторон, которые, во-первых, связаны с исполнением договора, а во-вторых, были понесены до момента его расторжения <119>. Два этих признака непосредственно закреплены в действующем законодательстве, поэтому применительно к каждому конкретному случаю с учетом специфики договорных отношений сторон суд будет определять, что включать в состав расходов.
--------------------------------
<119> См.: Махненко Р.Н. Указ. соч. С. 31.

При рассмотрении вопроса о распределении между сторонами расходов, понесенных ими в связи с исполнением договора, наибольший интерес вызывает не столько проблема определения того, что понимается под соответствующими расходами, сколько положение об их справедливом распределении. Подобная законодательная формулировка, очевидно, имеет своей целью учет всего возможного многообразия договорных отношений с тем, чтобы быть универсально применимой для любых из них. В то же время это предоставляет суду практически неограниченную свободу усмотрения. Так, суд может распределить произведенные расходы поровну или в ином соотношении, возложить на каждую из сторон те расходы, которые были ею понесены, и т.п. Решая вопрос о распределении понесенных расходов, суд может обосновывать свое решение, ссылаясь, например, на такие факторы, как "добросовестность сторон при исполнении условий сделки, их поведение после существенного изменения обстоятельств" <120>.
--------------------------------
<120> Там же.

 

References

1. Abova T.E., Kabalkin A.Yu., eds. Commentary to the Civil Code of Russia: in 2 Vols. Vol. 1. Parts 1, 2 of the Russian Civil Code [Kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu RF: v 21. T. 1. Chasti pervaya, vtoraya GK RF]. 2nd ed. Moscow, Yurait, 2009. 926 p.
2. Beatson J., Friedman D. Good Faith and Fault in Contract Law. Available at: http://www.oxfordscholarship.com/view/10.1093/acprof:oso/9780198265788.001.0001/acprof-9780198265788-chapter-14 (Accessed 26 March 2021).
3. Bortolotti F., Ufot D. Hardship and Force Majeure in International Commercial Contracts: Dealing with Unforeseen Events in a Changing World. Paris, Wolters Kluwer, 2019. 232 p.
4. Braginskiy M.I., Vitryanskiy V.V. Contract Law. Book 1: General Provisions [Dogovornoe pravo. Kniga pervaya: Obschie polozheniya]. 3rd ed. Moscow, Statut, 2001. 848 p.
5. Chistyakov K.E. Alteration and Termination of a Civil Contract: A Summary of a PhD Thesis in Law [Izmenenie i rastorzhenie grazhdansko-pravovogo dogovora: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk]. Tomsk, 2002. 26 p.
6. Grishaev S.P., Erdelevskiy A.M., ed. Commentary to the Civil Code of the Russian Federation, Part 1 (Article-by-Article) [Kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu Rossiiskoi Federatsii, chasti pervoi (postateinyj)]. Moscow, Yurist, 2005. 894 p.
7. Grishaev S.P., Erdelevskiy A.M., ed. Commentary to the Civil Code of the Russian Federation, Part 2 (Article-by-Article) [Kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu Rossiiskoi Federatsii, chasti vtoroi (postateinyj)]. Prepared for ConsultantPlus at 2007.
8. Karapetov A.G., ed. Law of Contracts and Obligations (General Part): Article-by-Article Commentary to Articles 307 - 453 of the Civil Code of Russian Federation [Dogovornoe i obyazatel'stvennoe pravo (obshaya chast'): postateinyi kommentarij k stat'yam 307 - 453 Grazhdanskogo kodeksa Rossiiskoi Federatsii]. Moscow, Statut, 2017. 1120 p.
9. Dastis J.C.M. Change of Circumstances (Section 313 BGB) Trigger for the Next Financial Crisis? Available at: https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstractjd=2607460 (Accessed 26 March 2021).
10. Dawson J.P. Effects of Inflation on Private Contracts: Germany, 1914 - 1924. Michigan Law Review. 1934 - 1935. Vol. 33. No. 2. P. 171 - 238.
11. Dozhdev D.V. Adaptation and Rescission of Contract due to the Fundamental Change of the Circumstances: European Civilian Tradition and Modern Trends [Izmenenie i rastorzhenie dogovora vsledstvie suschestvennogo izmeneniya obstoyatel'stv: evropeiskaya pravovaya traditsiya i sovremennye tendentsii]. Proceedings of the Institution of State and Law of Russian Academy of Sciences [Trudy Instituta gosudarstva i prava Rossiiskoi akademii nauk]. 2018. Vol. 13. No. 1. P. 103 - 121.
12. Dudko A.G. Contract in Conditions of Significant Change of Circumstances [Dogovor v usloviyakh suschestvennogo izmeneniya obstoyatel'stv]. Economy and Law [Khozyaistvo i pravo]. 1999. No. 11. P. 31 - 36.
13. Dudko A.G. Legal Adaptation of Long-Term Contracts to the Changed Circumstances: A Summary of a PhD Thesis in Law [Pravovaya adaptaciya dolgosrochnyh dogovorov k izmenivshimsya obstoyatel'stvam: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk]. Moscow, 2002. 28 p.
14. Dudko A.G. Significant Change of Circumstances as the Ground for Alteration or Termination of a Contract [Suschestvennoe izmenenie obstoyatel'stv kak osnovanie izmeneniya ili rastorzheniya dogovora]. The Herald of Moscow University. Law Series [Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 11. Pravo]. 2000. No. 1. P. 97 - 107.
15. Egorova M.A. Unilateral Refusal of Fulfillment of a Civil Contract [Odnostoronniy otkaz ot ispolneniya grazhdansko-pravovogo dogovora]. 2nd ed. Moscow, Statut, 2010. 528 p.
16. Erakhtina O.S. Alteration and Termination of a Contract in Connection with Significant Change of Circumstances: Problems of Application [Izmenenie i rastorzhenie dogovora v svyazi s suschestvennym izmeneniem obstoyatel'stv: problemy pravoprimenitel'noy praktiki]. Laws of Russia [Zakony Rossii]. 2009. No. 1. P. 84 - 88.
17. Fucci F.R. Hardship and Changed Circumstances as Grounds for Adjustment or Non-Performance of Contracts. Practical Considerations in International Infrastructure Investment and Finance. OGEL. 2007. Vol. 5. Iss. 2.
18. Fuller L.L. Basic Contract Law. 3rd ed. St. Paul, Minn., West Publishing, 1972. 1044 p.
19. Grimm D.D. Lectures on the Doctrine of Roman Law [Lektsii po dogme rimskogo prava]. Moscow, Zertsalo, 2003. 496 p.
20. Hondius E., Grigoleit H.C., eds. Unexpected Circumstances in European Contract Law. Cambridge, CUP, 2011. 664 p.
21. Ioffe O.S. From the History of Civil Doctrine [Iz istorii tsivilisticheskoj mysli (Tsivilisticheskaya doktrina promyshlennogo kapitalizma)], in: Ioffe O.S. Selected Works in Civil Law [Izbrannye trudy po grazhdanskomu pravu]. Moscow, Statut, 2000. 777 p.
22. Ivanov A.A. Legal Problems Arising from Monetary Clauses in Contracts [Pravovye problemy deistviya valyutnoi ogovorki v dogovorakh]. The Herald of Economic Justice of the Russian Federation [Vestnik ekonomicheskogo pravosudiya Rossiiskoi Federatsii]. 2016. No. 5. P. 70 - 79.
23. Johnston A., Markesinis B.S., Unberath H. The German Law of Contract: A Comparative Treatise. 2nd ed. Oxford and Portland, Oregon, Hart Publishing, 2006. 979 p.
24. Karapetov A.G. Depreciation of the Ruble as the Ground of Alteration of the Contract: Dangerous Turn [Deval'vatsiya rublya kak osnovanie dlya izmeneniya dogovora: opasnyj povorot]. Available: https://zakon.ru/blog/2016/02/06/devalvaciya_rublya_kak_osnovanie_dlya_izmenenie_dogovora_opasnyj_povorot (Accessed 26 March 2021).
25. Karapetov A.G. Termination of a Breached Contract in Russian and Foreign Law [Rastorzhenie narushennogo dogovora v rossiiskom i zarubezhnom prave]. Moscow, Statut, 2007. 876 p.
26. Karapetov A.G., Saveliev A.I. Freedom of Contract and Its Limits: in 2 Vols. Vol. 1. Theoretical, Historical and Political and Legal Basis of the Principle of Freedom of Contract and Its Limits [Svoboda dogovora i ee predely: v 21. T. 1: Teoreticheskie, istoricheskie i politiko-pravovye osnovaniya printsipa svobody dogovora i ego ogranicheniy]. Moscow, Statut, 2012. 452 p.
27. Klochenko L.N. Termination of Insurance Contract [Prekraschenie dogovora strakhovaniya]. Judicial and Legal Work on Insurance [Yuridicheskaya i pravovaya rabota v strakhovanii]. 2007. No 1. P. 15 - 24.
28. Kozlova N.V., Yagelnitskiy A.A. Termination of a Civil Contract in Connection with Significant Change of Circumstances [Rastorzhenie grazhdansko-pravovogo dogovora v svyazi s suschestvennym izmeneniem obstoyatel'stv]. The Herald of Moscow University. Law Series [Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 11. Pravo]. 2010. No. 3. P. 35 - 51.
29. Krasheninnikov P.V., ed. Article-by-Article Commentary to the Civil Code of the Russian Federation, Part Two: in 3 Vols. Vol. 1 [Postateinyj kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu Rossiiskoi Federatsii, chasti vtoroi: v 31. T. 1]. Moscow, Statut, 2011. 533 p.
30. Krasheninnikov P.V., ed. Civil Code of the Russian Federation. General Provisions about Contract. Article-by-Article commentary to Chapters 27 - 29 [Grazhdanskiy kodeks Rossiiskoi Federatsii. Obschie polozheniya o dogovore. Postateinyj kommentariy k glavam 27 - 29]. Moscow, Statut, 2016. 223 p.
31. Kuznetsov M.V. Termination of a Contract due to Changes in Foreign Exchange Rates: Certain Critical Remarks [Rastorzhenie dogovora v svyazi s izmeneniem kursa valyuty: nekotorye kriticheskie zamechaniya]. Arbitrazh and Civil Procedure [Arbitrazhnyj i grazhdanskiy protsess]. 2015. No. 12. P. 42 - 46.
32. Lunts L.A. Money and Monetary Obligations [Dengi i denezhnye obyazatel'stva v grazhdanskom prave]. 2nd ed. Moscow, Statut, 2004. 350 p.
33. Mahnenko R.N. Termination of Contract in Connection with Significant Change of Circumstances [Rastorzhenie dogovora v svyazi s suschestvennym izmeneniem obstoyatel'stv]. Arbitrazh Practice [Arbitrazhnaya praktika]. 2005. No. 7. P. 27 - 32.
34. Momberg Uribe R. Change of Circumstances in International Instruments of Contract Law. The Approach of the CISG, the PICC, the PECL and the DCFR. Available at: https://www.academia.edu/7217028/Change_of_Circumstances_in_International_Instruments_of_Contract_Law_The_Approach_of_the_CISG_PICC_PECL_and_DCFR (Accessed 26 March 2021).
35. Mozolin V.P., ed. Civil Law. Part Two: A Textbook [Grazhdanskoe pravo. Chast vtoraya: uchebnik]. Moscow, Yurist, 2007. 927 p.
36. Mozolin V.P., Maleina M.N., eds. Commentary to the Civil Code of the Russian Federation, Part 1 [Kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu Rossiiskoi Federatsii, chasti pervoi]. Moscow, Norma, 2006. 896 p.
37. Nazykov A.L. 'Clausula rebus sic stantibus' and Its Reception in Russian Civil Law: A Summary of a PhD Thesis in Law ['Ogovorka o neizmennosti obstoyatel'stv' i ee retseptsiya v rossiyskom grazhdanskom prave (clausula rebus sic stantibus): avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk]. Rostov-na-Donu, 2007. 26 p.
38. Nazykov A.L. The Influence of a Change of Circumstances to Contractual Obligations (clausula rebus sic stantibus) [Vliyanie izmenivshikhsya obstoyatel'stv na dogovornye obyazatel'stva (clausula rebus sic stantibus)], in: Problems of Interaction of Branches of Private Law [Problemy vzaimodeistviya otrasley chastnogo prava]. Voronezh, Izdatelstvo Voronezhskogo universiteta, 2006. 571 - 583 p.
39. Ochkhaev T.G. Alteration and Termination of a Contract in Connection with Significant Change of Circumstances: A PhD Thesis in Law [Izmenenie i rastorzhenie dogovora vsvyazi s suschestvennym izmeneniem obstoyatel'stv: dis. ... kand. yurid. nauk]. Moscow, 2015. 249 p.
40. Ochkhaev T.G. Conditions of Application of Provisions about Significant Change of Circumstances in Law of Obligations [Usloviya primeneniya polozheniy o suschestvennom izmenenii obstoyatel'stv v obyazatel'stvennom prave]. Legislation [Zakonodatel'stvo]. 2014. No. 11.
41. Ochkhaev T.G. Problems of Judicial Alteration and Termination in Connection with Significant Change of Circumstances [Problemy sudebnogo izmeneniya i rastorzheniya dogovora v svyazi s sushchestvennym izmeneniem obstoyatel'stv]. Legislation [Zakonodatel'stvo]. 2015. No. 8. P. 10 - 18.
42. Ochkhaev T.G. Significant Change of Circumstances and Related Doctrines [Suschestvennoe izmenenie obstoyatel'stv i smezhnye instituty obyazatel'stvennogo prava]. Civil Law Review [Vestnik grazhdanskogo prava]. 2012. No. 6. P. 49 - 74.
43. Ochkhaev T.G. On Some Problems of the Institute of Significant Change of Circumstances in Russian Law and the Prospects of Optimizing Its Regulation [K voprosu o nekotorykh problemakh otechestvennogo instituta suschestvennogo izmeneniya obstoyatel'stv i perspektivakh optimizatsii pozitivnogo regulirovaniya]. The Herald of Economic Justice of the Russian Federation [Vestnik ekonomicheskogo pravosudiya Rossiiskoi Federatsii]. 2016. No. 8. P. 122 - 149.
44. Oygenzikht V.A. Problem of Risk in Civil Law. General Part [Problema riska v grazhdanskom prave. Chast' obschaya]. Dushanbe, Irfon, 1972. 224 p.
45. Petrova D.S. Doctrine of Frustration: Application, Characteristics and Consequences under English Law [Doktrina Frustration of Contract: ee sfera dejstvija, priznaki i posledstvija tshhetnosti dogovora po anglijskomu pravu]. The Herald of Economic Justice of the Russian Federation [Vestnik ekonomicheskogo pravosudiya Rossiiskoi Federatsii]. 2017. No. 10. P. 115 - 144.
46. Poldnikov D.Yu. The Origins of the Clause of Constancy of Circumstances (clausula rebus sic stantibus) in the Doctrine of ius commune [Proiskhozhdenie ogovorki o neizmennosti obstoyatel'stv (clausula rebus sic stantibus) v doktrine pravovedov ius commune]. The Herald of Moscow University. Law Series [Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 11. Pravo]. 2015. No. 3. P. 22 - 34.
47. Popov N.V. Theoretical and Practical Issues of Alteration and Termination of a Civil Contract in Connection with Change of Circumstances: A Summary of a PhD Thesis in Law [Teoreticheskie i prakticheskie voprosy izmeneniya i rastorzheniya grazhdansko-pravovogo dogovora vsvyazi s izmeneniem obstoyatel'stv: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk]. Moscow, 2008. 23 p.
48. Pozdnysheva E.V. Implementation of the Provisions on Termination and Modification of the Contract in the New Edition of the Civil Code of the Russian Federation [Praktika primeneniya polozhenij o rastorzhenii i izmenenii dogovora v novoi redaktsii GK RF]. Journal of Russian Law [Zhurnal rossiiskogo prava]. 2016. No. 12. P. 55 - 68.
49. Posner R.A., Rosenfield A.M. Impossibility and Related Doctrines in Contract Law: An Economic Analysis, in: Wahl J.B. Economic Analysis of Contract Law, Antitrust Law, and Safety Regulations. New York - London, Garland Publishing Inc., 1998. P. 53 - 90.
50. Rozenberg M.G. International Purchase and Sale of Goods. Commentary to Legal Regulations in the Practice of Settlement of Disputes [Mezhdunarodnaya kuplya-prodazha tovarov. Kommentariy k pravovomu regulirovaniyu i praktike razresheniya sporov]. Moscow, Statut, 2006. 476 p.
51. Sadikov O.N., ed. Commentary to the Civil Code of the Russian Federation, Part 2 (Article-by-Article) [Kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu Rossiiskoi Federatsii, chasti vtoroi (postateinyj)]. 5th ed. Moscow, Kontrakt, Infra-M, 2006. 987 p.
52. Savat'ye R. Theory of Obligations. Legal and Economic Essay [Teoriya obyazatel'stv. Yuridicheskiy i ekonomicheskiy ocherk]. Moscow, Progress, 1972. 440 p.
53. Sergeev A.P., ed. Civil Law: A Textbook: in 3 Vols. Vol. 1 [Grazhdanskoe pravo: uchebnik: v 31. T. 1]. Moscow, RG Press, 2010. 1008 p.
54. Sergeev A.P., Tolstoi Yu.K., eds. Commentary to the Civil Code of the Russian Federation, Part 2 (Article-by-Article) [Kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu Rossiiskoi Federatsii, chasti vtoroi (postateinyj)]. 2nd ed. Moscow, Prospekt, 2006. 1096 p.
55. Shavaleev M.V. Contract Law in the Time of Economic Instability: How a Substantial Change of Circumstances Affects Obligatory Force of a Contract [Dogovornoe pravo v period ekonomicheskoi nestabil'nosti: issledovanie sovremennogo opyta vliyaniya suschestvennogo izmeneniya obstoyatel'stv na obyazyvayuschuyu silu dogovora]. Statute [Zakon]. 2017. No. 1. P. 110 - 121.
56. Sklovskiy K.I. Problems of Application of Art. 451 of the Civil Code of the Russian Federation: Currency Clause and Balance of Parties' Interests [Problemy primeneniya normy st. 451 GK RF: valyutnaya ogovorka i balans interesov storon dogovora]. The Herald of Economic Justice of the Russian Federation [Vestnik ekonomicheskogo pravosudiya Rossiiskoi Federatsii]. 2016. No. 7. P. 64 - 77.
57. Sohm R. The Institutes. A Textbook of the History and System of Roman Private Law. 3rd ed. Oxford - London - New York - Toronto, Clarendon Press, 1907. 652 p.
58. Somenkov S.A. Alteration and Termination of Contracts: General and Special [Prekraschenie i rastorzhenie dogovorov: obschee i osobennoe]. Laws of Russia: Experience, Analysis, Practice [Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika]. 2008. No. 2. P. 3 - 16.
59. Somenkov S.A. Termination of Contract in Business: Theory and Practice [Rastorzhenie dogovora v grazhdanskom oborote: teoriya i praktika]. 2nd ed. Moscow, MZ-Progress, 2005. 208 p.
60. Somenkov S.A. Termination of Contract in Connection with Significant Change of Circumstances [Rastorzhenie dogovora v svyazi s suschestvennym izmeneniem obstoyatel'stv]. Judicial Practice of Moscow Region. Issues of Application [Sudebno-arbitrazhnaya praktika Moskovskogo regiona. Voprosy pravoprimeneniya]. 2008. No. 1.
61. Starodubtsev K.N. Significant Change of Circumstances as the Ground for Alteration or Termination of a Contract: A Summary of a PhD Thesis in Law [Suschestvennoe izmenenie obstoyatel'stv kak osnovanie izmeneniya ili rastorzheniya dogovora: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk]. Moscow, 2005. 25 p.
62. Stepanov S.A., ed. Commentary to the Civil Code of the Russian Federation (Educational and Practical). Parts One, Two, Three, Four [Kommentariy k Grazhdanskomu kodeksu Rossiiskoi Federatsii (uchebno-prakticheskiy). Chasti pervaya, vtoraya, tret'ya, chetvertaya]. 2nd ed. Moscow, Prospekt; Ekaterinburg, Institut chastnogo prava, 2010. 1504 p.
63. Sukhanov E.A., ed. Civil Law: in 4 Vols. Vol. 3: Law of Obligations [Grazhdanskoe pravo: v 4 t. T. 3: Obyazatel'stvennoe pravo]. Moscow, Wolters Kluwer, 2008. 800 p.
64. Treitel G.H. Frustration and Force Majeure. 2nd ed. London, Sweet & Maxwell, 2004. 760 p.
65. Treitel G.H. The Law of Contract. 13th ed. London, Sweet & Maxwell, 2011. 1390 p.
66. Vitryanskiy V.V., comp. Contracts: Procedure of Conclusion, Alteration and Termination: Commentary to the New Civil Code of Russia [Dogovory: poryadok zaklyucheniya, izmeneniya i rastorzheniya: Kommentariy k novomu GK RF]. Moscow, Tsentr delovoi informatsii ezhenedel'nika 'Ekonomika i zhizn', 1995. 206 p.
67. Zeyts A.G. The Influence of a Change of Conditions to the Force of Contracts [Vliyanie izmenivshihsya uslovij na silu dogovorov]. Irkutsk: Izd-vo Irkutskoj sekcii nauchnyh rabotnikov, 1928. 65 p.
68. Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Cape Town, Juta & Co., Ltd. 1990 (Reprint 1992). 1241 p.
69. Zweigert K., Koetz H. Introduction to Comparative Jurisprudence in the Sphere of Private Law [Vvedenie v sravnitelnoe pravovedenie v sfere chastnogo prava]. Vol. 2. Moscow, Mezhdunarodnye otnoshenia, 2000. 512 p.

Если вы не нашли на данной странице нужной вам информации, попробуйте воспользоваться поиском по сайту:



Вернуться на предыдущую страницу

Последние новости
29 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 48749-8 "О внесении изменений в Федеральный закон "О потребительском кредите (займе)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации"

Целью законопроекта является защита прав заемщиков по договору потребительского кредита (займа). В соответствии с указанной целью, законопроект направлен на совершенствование порядка расчета полной стоимости потребительского кредита, касающегося максимально точной оценки расходов заемщика, которые связанны с получением потребительского кредита.

25 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 46071-8 "О внесении изменений в Федеральный закон "О деятельности по приему платежей физических лиц, осуществляемой платежными агентами" и отдельные законодательные акты Российской Федерации"

В связи с тем, что деятельность платежных агентов сконцентрирована в социально значимых сегментах рынка платежных услуг, законопроектом устанавливаются расширенные требования к лицам, осуществляющим деятельность по приему платежей физических лиц. Также Банк России наделяется полномочиями по осуществлению контроля (надзора) за деятельностью операторов по приему платежей.

20 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 42326-8 "О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации"

Целью законопроекта является недопущение заключения сделок, влекущих отчуждение собственниками общего долевого имущества, в результате которых не выделенная в натуре доля в праве на неделимый объект собственности переходит к посторонним лицам в нарушение прав и законных интересов совладельцев.

10 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 36447-8 "О внесении изменений в часть 4 статьи 15.5 ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ"

Законопроект обращен на урегулирование отношений, связанных с открытием счетов эскроу. В целях исключения давления со стороны застройщика на участников строительства и урегулирования отношений предлагается уточнить в Законе № 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве..." норму о сроке условного депонирования.

3 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 29564-8 "О внесении изменения в Федеральный закон "О развитии сельского хозяйства"

Целью законопроекта является создание правовой базы для деятельности информсистемы информационных ресурсов агропромышленного комплекса, которая дозволит обеспечить перевод в электронный вид, убыстрение процессов получения и увеличение эффективности мер госпомощи в сфере сельхозпроизводства, также сокращение издержек сельскохозяйственных производителей товаров на представление отчетности и её перевод в электронный вид.

В центре внимания:

Печаль для должников. Конституционный Суд разрешил изымать единственное жилье (Зеленая У.)

Дата размещения статьи: 12.01.2022

"Освободите квартиру, она уже не ваша": собственников ошеломили новой схемой отъема (Демидова И., Астапов М.)

Дата размещения статьи: 12.01.2022

Печаль для должников. Конституционный Суд разрешил изымать единственное жилье (Горелов А., Гладышева Е., Кучкаров А.)

Дата размещения статьи: 12.01.2022

Исполнительский иммунитет единственного жилья должника: новый вектор судебной практики (Джафаров И.)

Дата размещения статьи: 12.01.2022

Цифровизация в юридической практике (Горелов А.)

Дата размещения статьи: 12.01.2022