Быстрая навигация: Каталог статей Иные вопросы Распределение полномочий между судами и арбитражами по решению вопросов юрисдикции по Типовому закону ЮНСИТРАЛ (Раднаев В.С., Вишневская О.А.)

Распределение полномочий между судами и арбитражами по решению вопросов юрисдикции по Типовому закону ЮНСИТРАЛ (Раднаев В.С., Вишневская О.А.)

Дата размещения статьи: 07.09.2014

Как известно, принцип competence-competence ("компетенции-компетенции") имеет положительный и отрицательный эффект. Первый включает в себя право арбитров самостоятельно решать вопрос о том, имеют ли они юрисдикцию <1> по спору по существу. Второй требует от судов <2> воздерживаться от разрешения данного вопроса до того момента, пока он не разрешен арбитрами. В отличие от первого эффекта, по которому в международном сообществе существует общий консенсус, второй является более противоречивым и признается только рядом юрисдикций. В том числе разногласия возникают в части того, могут ли суды рассматривать вопрос о юрисдикции арбитража до или параллельно с рассмотрением данного вопроса арбитрами либо только на стадии отмены или признания и приведения в исполнение арбитражного решения. Не оспаривается то, что суды в определенных случаях сохраняют полномочия решать вопрос о подсудности того или иного спора арбитрам. Задача состоит в другом: когда и как это становится возможным.
--------------------------------
<1> Термины "компетенция" и "юрисдикция" используются авторами как взаимозаменяемые.
<2> Термин "суд" в настоящей статье применяется исключительно к государственным судам.

Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном коммерческом арбитраже (далее - Типовой закон) <3>, который послужил основой действующего Закона РФ от 07.07.1993 N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже", закрепил один из подходов к возможности судебного вмешательства, но обошел молчанием некоторые аспекты. В данной статье мы проанализируем подход, установленный Типовым законом, и рассмотрим, как не урегулированные в нем аспекты могут разрешаться на практике. На наш взгляд, данный анализ может быть полезным для понимания регулирования распределения полномочий между судами и арбитражами по решению вопросов юрисдикции, предусмотренного Типовым законом и соответственно российским Законом о международном арбитраже.
--------------------------------
<3> В настоящей статье не делается различий между редакциями Типового закона 1985 г. и 2006 г., поскольку интересующие положения ст. ст. 8 и 16 не изменялись.

Рамки судебного контроля по Типовому закону

Статья 16 Типового закона прямо закрепляет позитивный эффект принципа "компетенции-компетенции", предусматривая право арбитров рассматривать споры касательно их юрисдикции. Указанная статья также устанавливает правило о независимости арбитражного соглашения от основного договора, в соответствии с которым недействительность основного договора не влечет автоматически недействительность арбитражного соглашения. Несмотря на то что Типовой закон говорит только о действительности арбитражного соглашения в части его независимости от основного договора, как правило, считается, что данное положение покрывает все основания оспаривания юрисдикции независимо от того, относятся ли они к действительности, существованию, нелегальности или объему арбитражного соглашения <4>. Правила "компетенции-компетенции" и автономности арбитражного соглашения тесно взаимосвязаны, поскольку при отсутствии автономности последнего арбитры не могли бы решать вопросы своей юрисдикции в случаях, когда сторона заявляет о недействительности договора <5>. Тем не менее их необходимо разделять.
--------------------------------
<4> См. об этом, в частности: Born G.B. International Commercial Arbitration. Vol. 1. Wolters Kluwer, 2009. P. 881.
<5> Там же.

"Компетенция-компетенция" показывает, кто должен решать вопрос действительности арбитражного соглашения, в то время как доктрина автономности арбитражного соглашения - как.
Норма, закрепленная в ст. 16 Типового закона, ограничивает стороны по времени заявления возражений по юрисдикции в арбитражном разбирательстве - до подачи отзыва на (встречный) иск, и позволяет арбитрам рассмотреть данный вопрос как в промежуточном, так и в окончательном решении по существу спора. Типовой закон иногда критикуют за эту дискрецию арбитров, поскольку во многих случаях рассмотрение спора о юрисдикции с точки зрения процессуальной эффективности целесообразно перед рассмотрением дела по существу. Любопытно, что немецкий Закон об арбитраже 1998 г., основанный на Типовом законе, призывает арбитражный трибунал <6> выносить предварительное постановление, если он сочтет, что обладает юрисдикцией <7>.
--------------------------------
<6> В настоящей статье термины "арбитраж", "арбитражный трибунал" и "арбитры" используются как взаимозаменяемые.
<7> См.: § 1040(3) ГПК ФРГ.

Статья 16 также уполномочивает суд на последующий контроль за решением арбитров в отношении их компетенции. В частности, п. 3 ст. 16 предусматривает право стороны оспорить в суде промежуточное арбитражное решение о наличии юрисдикции. Данная норма закрепляет так называемый предварительный характер компетенции арбитров по рассмотрению вопросов своей юрисдикции. Это означает, что в таких случаях суд по общему правилу всегда имеет последнее слово <8>. Некоторые вопросы, в том числе возможность оспорить арбитражное решение об отсутствии юрисдикции или право сторон исключить судебный контроль решений по юрисдикции, вынесены за рамки Типового закона. На практике ответы на них зависят от подхода национальной правовой системы, и в частности судов в каждой конкретной юрисдикции, чье арбитражное законодательство основано на Типовом законе.
--------------------------------
<8> Это прямо указано в п. 26 Пояснительной записки Секретариата ЮНСИТРАЛ к Типовому закону.

Несмотря на лакуны в Типовом законе, право суда на последующий контроль за решением арбитров об их компетенции рассматривать спор не оспаривается. Гораздо более дискуссионным является возможность судебного вмешательства до момента вынесения арбитрами своего решения.
В частности, сторонники негативного эффекта "компетенции-компетенции" выступают против возможности такого судебного вмешательства, аргументируя это тем, что подобный контроль нарушает полномочия арбитров по разрешению споров об их юрисдикции.
Тем не менее Типовой закон предусматривает возможность промежуточного судебного контроля при наличии определенных условий. В частности, ст. 8 Типового закона наделяет суд компетенцией рассматривать иск, если он установит, что арбитражное соглашение недействительно, утратило силу или не может быть исполнено. То есть суд фактически должен разрешить вопрос о собственной юрисдикции, и нет никакой причины, почему он не вправе это сделать <9>. Закон закрепляет четыре условия, при которых такой контроль возможен: (i) сторона должна подать в суд иск по существу спора; (ii) другая сторона должна попросить суд направить их в арбитраж; (iii) просьба должна быть подана не позднее представления первого заявления по существу спора; и (iv) предмет рассмотрения судом ограничивается вопросами действительности, юридической силы и исполнимости арбитражного соглашения.
--------------------------------
<9> Bermann G. The "Gateway" Problem in International Commercial Arbitration // Yale Journal of International Law. Vol. 37. Issue 1. P. 11. См.: URL: http://yjil.org/print/volume-37-issue-1/the-gateway-problem-in-international-commercial-arbitration (дата обращения: 22.03.2014).

Относительно первого условия необходимо отметить, что Типовой закон ничего не говорит об альтернативном варианте разрешения вопроса о юрисдикции арбитража судами - исках о признании действительности арбитражного соглашения. Эта возможность была описана в ст. 17 проекта Типового закона <10>, но была исключена, в результате чего вопрос остался на усмотрение национальных законов и судов. В Германии это право было реализовано в п. 2 § 1032 ГПК ФРГ, который позволяет любой стороне подавать соответствующий иск в суд, но исключительно до формирования арбитражного суда (что не предусматривала удаленная ст. 17 проекта Типового закона). До 1998 г. § 1046 ГПК ФРГ признавал возможность только иска о признании недействительности арбитражного соглашения, но законодатель изменил это правило в другую сторону в целях процессуальной экономии <11>.
--------------------------------
<10> См. текст удаленной ст. 17 Типового закона: Документ ООН A/CN.9/263. С. 30.
<11> , , Nacimiento P. (eds). Arbitration in Germany: The Model Law in Practice. Alphen aan den Rijn, 2007. P. 149.

По второму условию разработчики Типового закона, вслед за Нью-Йоркской конвенцией о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (1958 г.), отвергли возможность направления судом спора в арбитраж по собственной инициативе (ex officio), но в отличие от разработчиков Конвенции добавили третье условие - о необходимости заявления возражения по юрисдикции <12>.
--------------------------------
<12> Документ ООН A/CN.9/264. С. 24. Вероятно, было бы странным предположить иное в состязательном процессе и по отношению к институту, юрисдикция которого основана на воле сторон и от которой, соответственно, стороны должны быть вправе отказаться в любое время.

Вместе с тем наибольшее количество вопросов в теории и на практике вызывает четвертое условие ст. 8 Типового закона. Во-первых, в литературе отмечено, что оно не охватывает вопрос об объеме арбитражного соглашения, когда стороны оспаривают лишь то, подпадает ли спор по существу в его рамки, не оспаривая сам факт его существования <13>. Указанная точка зрения предполагает, что в этом случае суд должен направить стороны в арбитраж, даже если спор может не охватываться арбитражным соглашением, поскольку данный вопрос должен быть разрешен арбитрами. В русской версии Типового закона такие споры именуются не предусмотренными для разрешения в арбитраже или не подпадающими под условия обращения в арбитраж, т.е. по Типовому закону могут быть предметом лишь последующего судебного контроля. В то же время практика во многих странах идет по пути рассмотрения их именно в рамках ст. 8, а некоторые комментаторы не сомневаются, что вопрос об объеме соглашения подпадает под действие данной статьи <14>. Действительно, целесообразно предположить, что при подаче стороной иска суд может рассмотреть спор по существу, если очевидно, что он не охватывается арбитражным соглашением.
--------------------------------
<13> См.: Born G.B. Op. cit. P. 891 - 894.
<14> UNCITRAL 2012 Digest of Case Law on the Model Law on International Commercial Arbitration. P. 43. URL: http://uncitral.org/pdf/english/clout/MAL-digest-2012-e.pdf (дата обращения: 22.03.2014).

Во-вторых, ст. 8 не разъясняет стандарты и объем оценки недействительности, утраты силы или неисполнимости арбитражного соглашения при осуществлении промежуточного судебного контроля. Ни в теории, ни на практике не выработана единая точка зрения по этому вопросу. Существует несколько подходов, основные из которых можно условно разделить на три группы.
Первый подход - оценка арбитражного соглашения prima facie - предполагает, что суд не должен проводить полную оценку арбитражного соглашения, которая остается на усмотрение арбитров, и может рассмотреть иск только в самых очевидных случаях недействительности арбитражного соглашения <15>. По мнению сторонников данного подхода, принцип "компетенции-компетенции" может быть эффективен лишь тогда, когда арбитражный суд имеет реальный приоритет над судом в части права первым выносить решение о своей юрисдикции <16>.
--------------------------------
<15> Bachand F. Does Article 8 of the Model Law Call for a Full or Prima Facie Review of the Arbitral Tribunal's Jurisdiction? // Arbitration International. 2004. N 22 (3). P. 463, 467.
<16> Poudret J.-F., Besson S. Comparative Law of International Arbitration. London, 2007. P. 45.

Второй подход поддерживает пересмотр в полном объеме, опираясь на буквальное толкование текста ст. 8 Типового закона, который ничего не говорит об ограниченном объеме рассмотрения судом вопросов действительности арбитражного соглашения, а также на историю его подготовки <17>.
--------------------------------
<17> См. обзор аргументов в пользу такого подхода: Born G.B. Op. cit. P. 881 - 885.

Третий подход основывается на разделении стандартов оценки в зависимости от вопроса, рассматриваемого судом. Например, некоторые авторы предлагают рассматривать вопросы существования и действительности арбитражного соглашения в полном объеме, в то время как вопросы объема арбитражного соглашения, существование которого признается и которые, как правило, совпадают полностью или в части с существом дела, - на основании стандарта prima facie <18>.
--------------------------------
<18> Ibid. P. 891 - 893.

Практические соображения, лежащие в основе теоретической дискуссии, касаются вопросов стоимости, длительности, сложности рассмотрения дела в суде или в арбитраже. Как следствие, речь идет о балансе между уважением автономии воли сторон по исключению юрисдикции судов и целесообразностью окончательного разрешения судом вопроса своей юрисдикции в начале процесса, пока стороны не потратили существенное время и деньги в арбитраже. Их балансирование в результате становится уделом национальных законодателей и судов. Это приводит не только к различиям в подходе между юрисдикциями <19>, но и к различиям внутри одной и той же юрисдикции <20>.
--------------------------------
<19> UNCITRAL 2012 Digest of Case Law on the Model Law on International Commercial Arbitration. P. 44 - 46.
<20> См.: Born G.B. Op. cit. P. 888 - 891.

Другой сложностью на практике является оценка полноты рассмотрения судом вопроса действительности арбитражного соглашения.
Во многих случаях грань между анализом prima facie и анализом в полном объеме не является четкой. В связи с этим во многих юрисдикциях суды рассматривают вопросы действительности арбитражного соглашения, не указывая применяемый ими стандарт.
Как правило, это означает, что действительность арбитражного соглашения оценивается судом в полном объеме. Примеры подобных решений можно найти в судебной практике Австралии, Испании, Мексики и других стран <21>.
--------------------------------
<21> UNCITRAL 2012 Digest of Case Law on the Model Law on International Commercial Arbitration.

Что касается России, можно предположить, что российские суды также скорее тяготеют к стандарту полной оценки.
В недавнем Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ по делу ООО "Бош Термотехника" <22> акты нижестоящих судов, которые рассмотрели иск по существу, несмотря на возражения ответчика, были отменены надзорной инстанцией с направлением дела на новое рассмотрение. Президиум потребовал изучения вопроса о действительности и юридической силе арбитражного соглашения. Несмотря на то что суд надзорной инстанции явным образом не установил стандарт пересмотра действительности арбитражного соглашения, его подробный анализ свидетельствует о том, что пересмотр, вероятнее всего, будет полным.
--------------------------------
<22> См.: URL: http://kad.arbitr.ru/Card/1252a3db-9020-469f-a848-4adc50343afd (дата обращения: 22.03.2014).

В практике судов некоторых юрисдикций Типового закона также можно найти примеры первого и третьего подходов к стандартам оценки по ст. 8. Так, например, в недавнем решении Верховный суд Сингапура применил тест prima facie, указав, что суд может отказаться от передачи дела в арбитраж только в самых очевидных случаях недействительности арбитражного соглашения <23>. Другим примером является решение Верховного суда Канады, который разъяснил в одном из дел, что суд должен применять стандарт prima facie, за исключением случаев, когда возражения в отношении недействительности арбитражного соглашения касаются только вопросов права, а не фактов дела <24>. Согласно позиции канадского суда в последнем случае суд должен проанализировать вопрос в полном объеме.
--------------------------------
<23> Singapore High Court. The Titan Unity. Summon N 3952 of 2013. Judgment of 4 February 2014. SGHCR 28.
<24> Supreme Court of Canada. Dell Computer Corp. v. Union des Consommateurs. Case N 31067. Judgment of 13 July 2013. SCC. 2007. 34; [2007] 2 SCR 801.

Проблема регулирования Типовым законом
параллельных судебных и арбитражных процессов

Еще на этапе разработки Типового закона была высказана точка зрения, что сохранение возможности вмешательства суда до разрешения вопроса юрисдикции арбитрами - это практически необходимое и неизбежное исключение и что идея полного отсечения арбитража от судебного контроля, несмотря на всю свою привлекательность, недостижима <25>.
--------------------------------
<25> Пункт 4 документа ООН A/CN.9/263/Add.2. Comments of the United Kingdom of Great Britain and Northern Ireland. В оригинале комментарий звучит так: "No system is perfect. There will inevitably be a minority of cases where the parties do not have the benefit of a procedure which is fair, or in accordance with their agreement. Justice demands that the injured party should have a remedy, and the court is the only medium through which the remedy can be made available. Attractive as it may be in theory to dissociate the arbitral process from judicial control, the fact remains that in practice this is an impossible aim. Wide consultation with users of the arbitral process, whose wishes and needs are paramount, has convinced the United Kingdom that the commercial man recognizes the need to have in reserve a prompt and effective means of recourse. It is for this reason, and not at all because of any doctrinaire preference for judicial control over the independence of the arbitral process, that the United Kingdom has adopted the position [of article 8(2)]".

Тем не менее Типовой закон не урегулировал вопрос приоритета полномочий суда или арбитража в данном контексте, оставив в результате неразрешенным вопрос параллельных разбирательств, что, как будет показано ниже, делает возможным параллельное рассмотрение одного и того же спора арбитрами и судом.
Пункт 2 ст. 8 Типового закона урегулировал параллельное рассмотрение следующим образом: "В случае предъявления иска [в суд] может быть тем не менее начато или продолжено арбитражное разбирательство и вынесено арбитражное решение, пока вопрос находится в судопроизводстве".
Пункт 3 ст. 16 Типового закона содержит практически аналогичное правило: "Если арбитражный суд постановит как по вопросу предварительного характера, что он обладает юрисдикцией, любая сторона может... просить суд. принять решение по данному вопросу. Пока такая просьба ожидает своего разрешения, арбитражный суд может продолжать арбитражное разбирательство и вынести арбитражное решение".
Как известно, целью этих норм стало предупреждение тактики затягивания арбитражного процесса, а уравновешивание этой цели с риском нерационального использования времени и денег на арбитражный процесс было отдано на откуп сторонам и арбитражным судам <26>.
--------------------------------
<26> Документ ООН A/CN.9/264. С. 24, 41. Заявленная цель разработчиков Типового закона, вероятно, послужила одной из причин возникновения точки зрения о невозможности оспаривания решения арбитров об отсутствии юрисдикции. Ведь в такой ситуации достаточно сложно говорить о защите от затягивания процесса, который, как считают арбитры, они вести не вправе. См., в частности, примеры такого подхода: Sanders P. Quo Vadis Arbitration? Sixty Years of Arbitration Practice, A Comparative Study. The Hague, 1999. P. 185; Singapore High Court. PT Asuransi Jasa Indonesia (Persero) v. Dexia Bank SA. Suit N OM 8/2004. Decision of 20 October 2005. [2006] SGCA 41.

Также известно, что Типовой закон не отвечает прямо на вопрос, что делать арбитражному трибуналу и сторонам, если государственный суд приходит к выводу об отсутствии юрисдикции у арбитража. Типовой закон ограничивается указанием на основания отмены уже вынесенного арбитражного решения в подп. а) i) и а) iii) п. 2 ст. 34: недействительность арбитражного соглашения и выход за его пределы <27>. В результате не исключается то, что арбитражный трибунал будет продолжать процесс, невзирая на акт суда <28>. Стороны же не лишаются возможности оценить все "за" и "против" продолжения арбитражного разбирательства, зная, что даже последующая отмена арбитражного решения не гарантирует отказа в признании и приведении его в исполнение в иных юрисдикциях <29>. Разнообразие практических соображений, которые могут приниматься во внимание в подобной ситуации, как очевидно, может быть обширным.
--------------------------------
<27> См.: Born G.B. Op. cit. P. 895. В целях полноты следует отметить, что неисполнимость оговорки, о которой упоминает ст. 8 Типового закона, утрачивает свое значение как возможное основание юрисдикции суда при наличии арбитражного решения.
<28> Мы оставляем в стороне вопрос об эффекте такого акта, вынесенного судом в месте арбитража. При прочих равных условиях арбитражный трибунал и стороны обязаны ему подчиниться. Однако существуют обстоятельства и подходы, при которых эта обязанность становится неочевидной. См.: Gaillard E. Legal Theory of International Arbitration. Boston, 2010. P. 78 - 86.
<29> См.: Born G.B. Op. cit. P. 2675 - 2676.

Статья 8 Типового закона также ничего не говорит о том, должен ли суд рассматривать поданный иск по существу, если арбитражный процесс уже начался <30>. Разработчики Типового закона оставили данный вопрос на усмотрение национальных законодателей.
--------------------------------
<30> Мы оставляем в стороне вопрос о том, вправе ли суд согласно ст. 8 Типового закона направить стороны в арбитраж, даже если он установит недействительность, утрату силы или неисполнимость арбитражного соглашения. Комментаторы указывают лишь на отдельные примеры таких решений (см.: UNCITRAL 2012 Digest of Case Law on the Model Law on International Commercial Arbitration. P. 37). В рамках российского права такой подход представляется невозможным: если суд установил, что согласия на арбитраж либо не было, либо оно нереализуемо и одна из сторон определенно не желает рассматривать спор в арбитраже, то направление дела в арбитраж будет равносильно отказу в правосудии. Кроме того, нам неизвестно о существовании в российском законодательстве права суда не рассматривать спор при выполнении всех условий подведомственности, подсудности и т.п.

Любопытно, что одним из предложений СССР к проекту Типового закона было включение нормы о том, что в случае подачи иска в суд после начала арбитражного разбирательства суд должен приостановить производство до завершения арбитража по существу <31>. Впоследствии в России было выбрано сходное по своему автоматическому характеру решение в виде оставления иска без рассмотрения (п. 1 ч. 1 ст. 148 АПК РФ).
--------------------------------
<31> Документ ООН A/CN.91263. С. 21.

Однако если процесс в суде не приостанавливается и не прекращается, несмотря на параллельное арбитражное разбирательство, то возникает вопрос о том, как суд должен рассматривать вопрос о недействительности, утрате силы или неисполнимости арбитражного соглашения <32>. Рассуждая о пробеле, оставленном разработчиками Типового закона в части влияния начавшегося или потенциального арбитража на судебный процесс, отдельные комментаторы с удовлетворением отмечают, что суды отдают приоритет рассмотрения вопроса арбитрам посредством использования максимально благоприятного стандарта оценки арбитражного соглашения - prima facie <33>, о котором шла речь выше.
--------------------------------
<32> Обзор возможных ситуаций см.: UNCITRAL 2012 Digest of Case Law on the Model Law on International Commercial Arbitration. P. 35 - 41.
<33> Mistelis L.A. (ed.). Concise International Arbitration. Alphen aan den Rijn, 2010. P. 601 - 602.

Если вы не нашли на данной странице нужной вам информации, попробуйте воспользоваться поиском по сайту:

Вернуться на предыдущую страницу

Последние новости

Бесплатная консультация юриста по телефонам:

Вся Россия

Звонки бесплатны.
Работаем без выходных

29 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 48749-8 "О внесении изменений в Федеральный закон "О потребительском кредите (займе)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации"

Целью законопроекта является защита прав заемщиков по договору потребительского кредита (займа). В соответствии с указанной целью, законопроект направлен на совершенствование порядка расчета полной стоимости потребительского кредита, касающегося максимально точной оценки расходов заемщика, которые связанны с получением потребительского кредита.

25 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 46071-8 "О внесении изменений в Федеральный закон "О деятельности по приему платежей физических лиц, осуществляемой платежными агентами" и отдельные законодательные акты Российской Федерации"

В связи с тем, что деятельность платежных агентов сконцентрирована в социально значимых сегментах рынка платежных услуг, законопроектом устанавливаются расширенные требования к лицам, осуществляющим деятельность по приему платежей физических лиц. Также Банк России наделяется полномочиями по осуществлению контроля (надзора) за деятельностью операторов по приему платежей.

20 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 42326-8 "О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации"

Целью законопроекта является недопущение заключения сделок, влекущих отчуждение собственниками общего долевого имущества, в результате которых не выделенная в натуре доля в праве на неделимый объект собственности переходит к посторонним лицам в нарушение прав и законных интересов совладельцев.

10 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 36447-8 "О внесении изменений в часть 4 статьи 15.5 ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ"

Законопроект обращен на урегулирование отношений, связанных с открытием счетов эскроу. В целях исключения давления со стороны застройщика на участников строительства и урегулирования отношений предлагается уточнить в Законе № 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве..." норму о сроке условного депонирования.

3 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 29564-8 "О внесении изменения в Федеральный закон "О развитии сельского хозяйства"

Целью законопроекта является создание правовой базы для деятельности информсистемы информационных ресурсов агропромышленного комплекса, которая дозволит обеспечить перевод в электронный вид, убыстрение процессов получения и увеличение эффективности мер госпомощи в сфере сельхозпроизводства, также сокращение издержек сельскохозяйственных производителей товаров на представление отчетности и её перевод в электронный вид.