Быстрая навигация: Каталог статей Иные вопросы О статусе эмбриона человека в свете права на уважение личной и семейной жизни в европейском и российском праве (Гландин С.В.)

О статусе эмбриона человека в свете права на уважение личной и семейной жизни в европейском и российском праве (Гландин С.В.)

Дата размещения статьи: 07.09.2014

Еще в процессе рассмотрения проекта Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" <1> многие скептики считали, что Россия пойдет по общеевропейскому пути, ограничив оборот и запретив коммерческое использование эмбрионов человека. Однако наше государство поступило иначе, законодательно разрешив применение вспомогательных репродуктивных технологий (далее - ВРТ), в том числе и коммерческое использование эмбрионов в медицине. Таким образом, в отечественной правоприменительной практике окончательно закрепился новый объект - эмбрион человека, правовой статус которого нуждается в детализации, а правовой режим использования - в устранении ряда пробелов.
--------------------------------
<1> Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Актуальность проблемы вызвана, в частности, тем фактом, что современная медицинская наука способна использовать эмбрионы в том числе через неопределенное время после смерти биологических создателей. Трансграничное использование эмбрионов позволит в целях лечения бесплодия значительно расширить перечень услуг российских медицинских учреждений в первую очередь для граждан тех государств, где запрещено или ограничено коммерческое использование эмбрионов для лечения бесплодия. При этом современное международное право и европейское право не содержат единых подходов к регулированию ВРТ и применению эмбрионов человека в ВРТ.
Эмбрион человека может выступать оборотоспособной индивидуально-определенной вещью, что дает ему возможность стать объектом наследственного и договорного права <2>, объектом регулирования международного частного права, а также претендовать на защиту в свете международно-правовых обязательств Российской Федерации.
--------------------------------
<2> Подробнее см.: Пурге А.Р. Правовое положение эмбрионов в современном праве России // Молодой ученый. 2012. N 2. С. 202 - 204.

Значимость данного вопроса для правовой науки определена потенциальной способностью эмбриона стать человеком. При этом в Российской Федерации отсутствует специальный закон, регулирующий применение ВРТ и использование эмбрионов человека.
Для целей настоящей работы целесообразным является разделить эмбрионы человека на две категории:
1) эмбрион до момента вживления в организм матери;
2) эмбрион с момента начала развития в материнском организме (плод).
В настоящей работе под термином "эмбрион" в дальнейшем будет пониматься эмбрион, отнесенный ко второй категории. Оставив в стороне этические, религиозные и моральные вопросы - является ли эмбрион человеком и способен ли он претендовать на гарантии основных прав и свобод человека до момента рождения <3>, - правовая наука нуждается в определении правового статуса эмбриона и выявлении особенностей этого статуса в их системной связи с иными отраслями российского права, а также с учетом современного развития европейского и международного права.
--------------------------------
<3> См., напр.: Свитнев К.Н. Статус эмбриона: правовые и морально-этические аспекты. URL: http://jurconsult.ru/publications/embrio_status.pdf (дата обращения: 15.10.2013).

При учете достижений медицинской науки и совершенствования семейно-правового регулирования в российском и европейском праве дискуссионными остаются вопросы об определении объема правосубъектности эмбриона <4>, о его статусе и степени его правовой защиты.
--------------------------------
<4> Зайцева А.М. Начало жизни человека как граница конституционной правоспособности // Конституционное и муниципальное право. 2012. N 10. С. 17 - 24.

В большинстве государств - членов Совета Европы (Бельгия, Дания, Финляндия, Франция, Греция, Ирландия, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия и Швеция) не существует какого-либо правового определения эмбриона, а законодательства других государств (Германия, Австрия, Испания, Соединенное Королевство) по-разному его определяют. Определение данного понятия в законодательстве Российской Федерации также отсутствует. При этом медицинская наука оперирует следующими терминами <5>: "эмбрион" - организм человека на начальной стадии развития до восьмой недели беременности; "плод" - с 8 до 22 недель, причем до 22 недель развивающийся организм признается нежизнеспособным вне утробы матери; "ребенок" - от 22 недель при условии рождения живым и весом от 500 граммов.
--------------------------------
<5> Приведенные определения Комитета экспертов были утверждены решением Всемирной организации здравоохранения в 1974 г., см. также: п. 3 Медицинских критериев рождения, утв. Приказом Минздравсоцразвития России от 27.12.2011 N 1687н.

Отсутствие нормативного определения понятия затрудняет определение режима использования эмбриона человека в общественных отношениях.
Конституция РФ предусматривает, что человеческий эмбрион не является носителем права на жизнь, поскольку в ч. 2 ст. 17 провозглашено: "Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения", таким образом, эмбрион не является самостоятельным участником правоотношений и не вправе претендовать на особый статус и гарантии общепризнанных прав человека, включая право на жизнь. Однако в юридической науке встречалась точка зрения о необходимости изменения формулировки ч. 2 ст. 17 Конституции на "...с момента зачатия" <6>. Данная инициатива была также поддержана в 2012 г. депутатом Законодательного собрания Санкт-Петербурга Виталием Милоновым, однако Законодательным собранием же и отклонена <7>. В своем проекте депутат предлагал следующую редакцию: "Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому с момента первого сердцебиения".
--------------------------------
<6> Перевозчикова Е.В., Панкратова Е.А. Конституционное право на жизнь и правовой статус эмбриона // Медицинское право. 2006. N 2; СПС "КонсультантПлюс".
<7> URL: http://www.rg.ru/2012/09/26/reg-szfo/embrion.html (дата обращения: 15.10.2013).

Не являющаяся обязательным к исполнению актом Декларация прав ребенка <8> предусматривает, что ребенок ввиду его физической и умственной незрелости нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту как до, так и после рождения. Используя метод историзма, известный теории государства и права, можно однозначно установить, что отношения в 1959 г. не подразумевали эмбрион человека. Анализ документов, предшествующих принятию Декларации, подкрепляет данный довод.
--------------------------------
<8> Принята 20.11.1959 Резолюцией 1386 (XIV) на 841-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН // Международная защита прав и свобод человека: Сб. документов. М., 1990. С. 385 - 388.

Однако комплексное исследование отечественного законодательства показывает, что законодатель на современном этапе правового регулирования все-таки отводит определенную роль эмбрионам человека <9>, что относит эмбрион к объектам с особым правовым статусом.
--------------------------------
<9> См.: Перевозчикова Е.В., Панкратова Е.А. Указ. соч.; Вижик Е.Е. Эмбрион как специфический объект правовых отношений: Материалы всероссийской заочной научно-практической конференции "Юриспруденция в современной России". URL: http://sibac.info/files/2011_03_05_Urisprydenciya/Vijik.pdf (дата обращения: 15.10.2013).

Действующее международное право не содержит специальных конвенций в отношении эмбрионов. В европейском праве действует Конвенция о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением достижений биологии и медицины (далее - Овьедская конвенция) <10>, п. 1 ст. 18 которой гласит: "Если закон разрешает проводить исследования на эмбрионах in vitro, он же должен предусматривать надлежащую защиту этого эмбриона". Пункт 2 ст. 18 Овьедской конвенции запрещает создание эмбрионов человека в исследовательских целях.
--------------------------------
<10> Овьедская конвенция была открыта к подписанию 04.04.1997 в г. Овьедо, вступила в силу 01.12.1999. Россия не участвует.

Ввиду отсутствия иного нормативного регулирования вопрос о статусе эмбрионов и сопутствующих отношений затрагивается только в практике европейских институтов.
Отказавшись вначале рассматривать in abstracto совместимость соответствующего национального Закона об умышленном прерывании беременности со ст. 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод <11> (далее - Конвенция), Европейская комиссия признала в деле "Брюггеманн и Шойтен против Германии" <12> в качестве жертвы женщину, обжаловавшую на основании ст. 8 Конвенции решение Конституционного суда ФРГ, ограничившее прерывание беременности. В этом деле Европейская комиссия уточнила, что нельзя сказать, что беременность относится исключительно к области частной жизни. В случае, когда женщина беременна, частная жизнь становится тесно связанной с развивающимся плодом <13>. Вместе с тем Европейская комиссия не сочла необходимым установить, должен ли еще не рожденный ребенок рассматриваться как "жизнь" по смыслу ст. 2 Конвенции или же как существо, которое может в соответствии с п. 2 ст. 8 Конвенции оправдывать вмешательство для защиты третьих лиц <14>. Европейская комиссия сделала вывод об отсутствии нарушения ст. 8 Конвенции, поскольку всякая регламентация прерывания нежелательной беременности не является вмешательством в право на уважение частной жизни матери <15>, а в рассматриваемом случае ничто не доказывает, что стороны Конвенции намеревались принять на себя обязательства за то или иное решение <16>. Помимо этого, Европейская комиссия косвенно допустила, что абсолютное запрещение абортов представляет недопустимое посягательство на право на уважение частной жизни по смыслу ст. 8 Конвенции <17>.
--------------------------------
<11> Бюллетень международных договоров. 2001. N 3. С. 3 - 44.
<12> См.: European Court of Human Rights. and Scheuten v. Germany. Application N 6959/75. Judgment of 19 May 1978. Decisions and Reports 10. 1978.
<13> Ibid. P. 138. § 59.
<14> Ibid. § 60.
<15> Ibid. P. 138 - 139. § 61.
<16> Ibid. P. 140. § 64.
<17> European Court of Human Rights. and Scheuten v. Germany. P. 100.

В деле "Тайрер против Соединенного Королевства" Европейский суд по правам человека постановил, что точка отсчета права на жизнь относится к пределу усмотрения государств, который должен быть признан даже с учетом расширяющегося толкования Конвенции, являющейся живым инструментом, и который должен толковаться в свете условий современной жизни <18>. ЕСПЧ выдвигал следующие аргументы в поддержку своего вывода: с одной стороны, решение предоставить вышеупомянутую защиту не закреплено в законодательстве большинства европейских государств, и, с другой стороны, между европейскими странами не существует консенсуса по вопросу научного и правового определения начала жизни.
--------------------------------
<18> См.: European Court of Human Rights. Tyrer v. United Kingdom. Application N 5856/72. Judgment of 25 April 1978; и последующую прецедентную практику.

В деле "X. против Соединенного Королевства" Европейская комиссия рассмотрела жалобу мужа, который обжаловал предоставленное его жене разрешение провести медицинское прерывание беременности. Европейская комиссия сочла потенциального отца жертвой нарушения права на жизнь, отметив, что термин "каждый", используемый во многих статьях Конвенции, не может применяться до рождения, хотя и нельзя исключить такое его применение в некоторых исключительных случаях - например, при применении п. 1 ст. 6 Конвенции <19>. Европейская комиссия добавила также, что нерожденный ребенок не является "лицом" с точки зрения распространенного применения этого термина и в контексте, в котором он используется в положениях Конвенции. В отношении термина "жизнь", и в частности "начало жизни", существуют расхождения в точках зрения по вопросу, с какого момента она начинается. Некоторые считают, что она начинается с момента зачатия, тогда как другие настаивают на том, что жизнь начинается с момента имплантации, т.е. с того момента, когда плод становится жизнеспособным или когда он становится живым <20>. Более того, в деле "Бозо против Италии" <21> ЕСПЧ постановил, что придание плоду тех же прав, что и лицу, влечет за собой необоснованное ограничение прав, признанных ст. 2 Конвенции по отношению к уже рожденным людям. В другом из недавних Постановлений был повторен тезис, что "эмбрион" и "ребенок" - это различные понятия, смешивать которые не нужно <22>.
--------------------------------
<19> См.: European Court of Human Rights. X. v. United Kingdom. Application N 8416/79. Judgment of 13 May 1980. Decisions and Reports 19. P. 259. § 7.
<20> Ibid. P. 260. § 12.
<21> См.: European Court of Human Rights. Boso v. Italy. Application N 50490/99. Judgment of 5 September 2002.
<22> См.: European Court of Human Rights. Costa and Pavan v. Italy. Application N 54270/10. Judgment of 28 August 2012. § 62.

Однако в деле "Н. против Норвегии" <23>, касающемся немедицинского прерывания беременности, проводимого против воли отца ребенка, Европейская комиссия добавила, что ст. 2 Конвенции предписывает государствам не только отказаться от умышленного лишения жизни, но также предпринять необходимые меры для ее защиты <24>. В данном деле Европейская комиссия постановила не выносить решение по вопросу о том, может ли плод пользоваться определенной защитой с точки зрения первой фразы ст. 2 Конвенции, не исключая, что при некоторых условиях такой случай может иметь место, даже если между Высокими Договаривающимися Сторонами существуют значительные разногласия в отношении того, защищает ли и в какой степени ст. 2 Конвенции жизнь нерожденного ребенка <25>. Вместе с тем Европейская комиссия отметила, что в такой довольно деликатной области власти государства должны пользоваться определенной степенью усмотрения, и сделала вывод о том, что выбор матери, сделанный в соответствии с норвежским законодательством, ей соответствует <26>.
--------------------------------
<23> См.: European Court of Human Rights. H. v. Norway. Application N 867/60. Judgment of 29 May 1961. Collection of Decisions 6. P. 34.
<24> Ibid. P. 180 - 181.
<25> Ibid. P. 181.
<26> Ibid. P. 182.

ЕСПЧ применительно к ст. 8 "Право на уважение частной и семейной жизни" Конвенции указывал, что национальные власти обязаны соблюдать справедливый баланс между конкурирующими интересами и при определении такого баланса особое значение придавать коренным интересам ребенка, которые в зависимости от их характера и важности могут иметь приоритет над аналогичными интересами родителей <27>.
--------------------------------
<27> См.: European Court of Human Rights. Sommerfeld v. Germany. Application N 31871/96. Judgment of 8 July 2003. ECHR 2003-VIII. § 62 - 64; Sahin v. Germany. Application N 30943/96. Judgment of 8 July 2003. ECHR 2003-VIII. § 64 - 66.

В деле "Эванс против Соединенного Королевства" <28> ЕСПЧ рассмотрел жалобу женщины, которая, ссылаясь на ст. ст. 2, 8 и 14 Конвенции, жаловалась на то, что законодательство государства позволило ее бывшему сожителю отказаться от своего собственного прежде выраженного согласия на хранение и использование ею эмбрионов, созданных ими совместно; что уничтожение эмбрионов сразу после отзыва мужчиной своего согласия на их хранение нарушает право эмбриона на жизнь, гарантированное ст. 2 Конвенции. ЕСПЧ не стал рассматривать вопрос о начале человеческой жизни и о том, может ли эмбрион называться человеком, постановив, что эмбрионы являются совместной собственностью пары, и закрепив право мужчины на отзыв своего согласия на использование эмбрионов при изменении личных отношений сторон. В результате ЕСПЧ оставил на усмотрение парламентов соответствующих государств определение вопросов о праве мужчины на отзыв согласия на использование эмбрионов в ВРТ и о норме временных пределов существования эмбрионов.
--------------------------------
<28> European Court of Human Rights. Evans v. United Kingdom. Application N 6339/05. Judgment of 10 April 2007.

В Постановлении по делу "Во против Франции" <29> Большая палата ЕСПЧ постановила, что ввиду отсутствия общеевропейского консенсуса по вопросу научного и правового определения момента начала жизни этот вопрос находится в пределах усмотрения государства. Приняв во внимание доводы не только сторон, но и большого количества привлеченных третьих лиц - рабочих групп по проблематике, профильных научных сообществ и институтов гражданского общества, ЕСПЧ установил, что в ст. 2 Конвенции также ничего не говорится о временных пределах права на жизнь и, в частности, не содержится определения, кто является "лицом", чью "жизнь" защищает Конвенция. На сегодняшний день ЕСПЧ еще не разрешил вопрос, с какого момента возникает право каждого лица на жизнь по смыслу этого положения и является ли еще не рожденный ребенок носителем этого права <30>. В итоге ЕСПЧ пришел к следующему выводу: нежелательно и невозможно в настоящее время абстрактно ответить на вопрос, является ли вынашиваемый эмбрион "лицом" по смыслу ст. 2 Конвенции <31>. ЕСПЧ установил, что нет необходимости изучать вопрос, относится или нет к сфере применения ст. 2 Конвенции непредвиденное окончание беременности заявителя в той степени, когда, даже предположив, что ст. 2 Конвенции применима, государством-ответчиком не были нарушены требования сохранять жизнь в области здравоохранения. Одним из наиболее важных результатов дела "Во против Франции" является то, что ЕСПЧ дал понять, что не исключает возможности изменения позиции о статусе эмбрионов в будущем.
--------------------------------
<29> European Court of Human Rights. Vo v. France. Application N 53924/00. Judgment of 8 July 2004. ECHR 2004-VIII.
<30> Ibid. § 75.
<31> Ibid. § 85.

Унификация национальных законодательств в области ВРТ представляется не только сложной задачей с юридической точки зрения, но также, учитывая отсутствие согласия, несвоевременным желанием предписать единую мораль, отвергающую все прочие.
Так, хотя требования ст. 8 Конвенции не были нарушены в деле "С.Х. и другие против Австрии", ЕСПЧ заключил, что данная сфера, законодательство которой, по-видимому, постоянно совершенствуется в зависимости от динамичного научного развития и развития права, требует постоянного пересмотра государствами-участниками <32>.
--------------------------------
<32> European Court of Human Rights. S.H. and others v. Austria. Application N 57813/00. Judgment of 3 November 2011.

Самостоятельный статус эмбрионов, исключающий какую-либо устойчивую связь с биологическими создателями, был установлен ЕСПЧ в деле "Кнехт против Румынии" <33>. Заявитель по данному делу жаловалась, что изъятие с санкции прокурора принадлежащих ей эмбрионов в связи с лицензионными претензиями к клинике ВРТ нарушило ее права на уважение личной и семейной жизни по смыслу ст. 8 Конвенции. ЕСПЧ не установил нарушения Конвенции властями Румынии, однако указал, что у пары есть право на зачатие ребенка, а также право на использование ВРТ вплоть до достижения положительного результата в виде рождения ребенка <34>.
--------------------------------
<33> European Court of Human Rights. Knecht v. Romania. Application N 10048/10. Judgment of 2 October 2012; Постановление по делу "Кнехт против Румынии" (Knecht v. Romania) от 2 октября 2012 г., жалоба N 10048/10.
<34> European Court of Human Rights. Knecht v. Romania. Application N 10048/10. Judgment of 2 October 2012; Постановление по делу "Кнехт против Румынии" (Knecht v. Romania). § 54.

Нарушение ст. 8 Конвенции Италией было признано в деле "Паван и Коста против Италии", выразившееся в наличии конкурирующих норм, ущемляющих права пары. Итальянское законодательство ограничивало применение ВРТ для некоторых категорий лиц, к которым заявители не относились, разрешало аборт зародыша, больного муковисцидозом, однако запрещало эмбриональный скрининг - технологию, позволявшую отбирать незатронутых муковисцидозом эмбрионов для имплантации, что означало невозможность для заявителей родить ребенка, не подверженного указанному заболеванию. Для защиты права иметь здорового ребенка заявителям как здоровым носителям этого заболевания оставался только один способ, а именно: зачатие естественными средствами и прекращение беременности в случае, если пренатальный тест покажет заболевание плода. С учетом непоследовательности итальянского законодательства относительно эмбрионального скрининга вмешательство в право заявителей на уважение их личной и семейной жизни являлось непропорциональным. Примечательно, что на момент начала разбирательства в Европе было только три государства, в которых наблюдалась подобная ситуация. К дате вынесения Постановления их осталось два: Швейцария оперативно изменила свое законодательство во избежание подобных казусов.
Поскольку в вышеприведенных документах не указывается иное, представляется, что человеческий эмбрион, каков бы ни был его моральный или правовой статус, признанный с точки зрения различных существующих в Европе культур и различных этических подходов, имеет право на защиту законом. Более того, данная защита должна укрепляться по мере развития эмбриона.
Статус эмбриона и его оборотоспособность целиком отнесены к усмотрению национальных государств. Перед российским законодателем стоят вопросы о степени возможного распоряжения эмбрионами до момента начала их развития в материнском организме; об уточнении, с одной стороны, субъективных прав биологических создателей, а с другой - требований к медицинским организациям ВРТ в отношении второй фазы их развития. Ввиду неторопливости отечественного законодателя по сравнению с постоянно совершенствующейся наукой и практикой ВРТ решение данного вопроса необходимо делегировать на уровень отечественных саморегулируемых организаций в репродуктивной медицине, предоставив им право определять моральные и этические вопросы коммерческого использования эмбрионов в процессе применения ВРТ.

Если вы не нашли на данной странице нужной вам информации, попробуйте воспользоваться поиском по сайту:

Вернуться на предыдущую страницу

Последние новости

Бесплатная консультация юриста по телефонам:

Вся Россия

Звонки бесплатны.
Работаем без выходных

29 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 48749-8 "О внесении изменений в Федеральный закон "О потребительском кредите (займе)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации"

Целью законопроекта является защита прав заемщиков по договору потребительского кредита (займа). В соответствии с указанной целью, законопроект направлен на совершенствование порядка расчета полной стоимости потребительского кредита, касающегося максимально точной оценки расходов заемщика, которые связанны с получением потребительского кредита.

25 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 46071-8 "О внесении изменений в Федеральный закон "О деятельности по приему платежей физических лиц, осуществляемой платежными агентами" и отдельные законодательные акты Российской Федерации"

В связи с тем, что деятельность платежных агентов сконцентрирована в социально значимых сегментах рынка платежных услуг, законопроектом устанавливаются расширенные требования к лицам, осуществляющим деятельность по приему платежей физических лиц. Также Банк России наделяется полномочиями по осуществлению контроля (надзора) за деятельностью операторов по приему платежей.

20 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 42326-8 "О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации"

Целью законопроекта является недопущение заключения сделок, влекущих отчуждение собственниками общего долевого имущества, в результате которых не выделенная в натуре доля в праве на неделимый объект собственности переходит к посторонним лицам в нарушение прав и законных интересов совладельцев.

10 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 36447-8 "О внесении изменений в часть 4 статьи 15.5 ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ"

Законопроект обращен на урегулирование отношений, связанных с открытием счетов эскроу. В целях исключения давления со стороны застройщика на участников строительства и урегулирования отношений предлагается уточнить в Законе № 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве..." норму о сроке условного депонирования.

3 декабря 2021 г.
Проект Федерального закона № 29564-8 "О внесении изменения в Федеральный закон "О развитии сельского хозяйства"

Целью законопроекта является создание правовой базы для деятельности информсистемы информационных ресурсов агропромышленного комплекса, которая дозволит обеспечить перевод в электронный вид, убыстрение процессов получения и увеличение эффективности мер госпомощи в сфере сельхозпроизводства, также сокращение издержек сельскохозяйственных производителей товаров на представление отчетности и её перевод в электронный вид.